Список приговоренных

Лев сообщил, что его подозрения насчет царапины на руке Зубильского, нанесенной отравленным щипом, во многом подтвердились. А потому Дроздову надлежит завтра же с утра снова отправиться в морг, чтобы взять соскобы кожи с руки умершего и провести ее тщательный токсикологический микроанализ. Если на эпидермисе, прилегающем к царапине, обнаружатся следы «Дабл-ю-экс-триста», то версия с отравленным шипом получит свое окончательное подтверждение. Закончив разговор, Гуров отправился домой.

Когда он уже подруливал к подъезду, его телефон неожиданно запиликал песенку, извещающую о том, что звонит Стас.

– Лева! Короче, все путем! Нашел я обеих этих подруг, правда, поговорить удалось только с Риммой. Зато я побеседовал еще с несколькими девахами, кто бывал у Зубильского в загородном доме. И вот одна из них рассказала кое-что очень-очень интересное. Детали – утром! Понял? Утром-м-м! – голосом завзятого ехидны известил Крячко, и в трубке тут же раздались короткие гудки.

Смеясь, Лев сунул сотовый в карман и, поставив машину на сигнализацию, направился к подъезду, размышляя об ужине. Ёрническая задумка Стаса помучить приятеля неизвестностью заведомо была обречена на провал – Гуров не страдал патологическим любопытством, лишающим сна и аппетита.

…Конец этого дня для Крячко выдался вполне удачным. На служебном авто все с тем же сержантом Костей он отправился к «пикету» на улице Пармской. В этот час на месте были все трое участковых, которые, закончив обход своих территорий, вели прием местного населения. Там же оказался и уже знакомый Станиславу капитан Оловянцев. Дождавшись, когда тот освободится и тетка, наседавшая на капитана с жалобой на «злыдню-соседку», с торжествующим видом отправится восвояси, он предложил Оловянцеву поговорить «без лишних ушей».

Они вышли на улицу и сели на лавочку под большим старым тополем. Выслушав Крячко и изучив распечатку с изображением Риммы Стукинец, капитан задумчиво пояснил:

– Основных «точек» тут у нас три. Там, где вы вступились за Марину, бывают только индивидуалки. Но таких сейчас почти не осталось. Большинство работают с «мамочками». У тех и «крыши», и «прихваты»… Эту особу я как-то видел, по-моему, она стоит на пересечении Пармской и Буксирной. Можем доехать и посмотреть. Только сделаем так… Меня-то они уже за версту узнают и, чуть появлюсь, кидаются врассыпную как цыплята. А вы здесь человек новый, в «гражданке», можете не таясь подойти и предметно побеседовать. Если какие заминки – отпираться начнут, выкручиваться, махнете мне рукой. Я сразу же подойду и все отрегулирую.

Они медленно покатили по улице, до предела заполненной машинами предвечернего часа пик. Миновав пару перекрестков, остановились у небольшого уютного сквера, за которым виднелись огоньки светящейся неоном вывески ресторана. В глубине короткой аллейки, оккупировав садовые скамьи с выгнутыми спинками, «тусовалась» компания ярко разодетых и вызывающе раскрашенных девиц.

– Это вот они и есть… – усмехнувшись, кивком головы указал Оловянцев. – Уже «на работе». Надо сказать, грамотные стали, в законах хорошо разбираются. Вот и сейчас… Видно же и без очков, что не просто так они там сидят, а ловят клиентов. Но попробуй докажи этот факт! Обязательно нужна «контрольная закупка». А иначе, с чем придешь, с тем и уйдешь…

Выйдя из машины, Крячко неспешно зашагал к «точке». Его появление красотками было замечено сразу же, как только он появился на аллее. Восемь девах сидели и стояли в фривольных позах, демонстрируя свои прелести потенциальному клиенту. Девятая, в достаточно строгом «прикиде» почти офисного дресс-кода, сразу же вышла ему навстречу. Изобразив лучезарную улыбку, она с интригующим придыханием спросила:

– Мужчину что-то интересует?

– Да… Мне бы увидеть Римму Стукинец и Софию Рычалову…

Измерив Стаса недоуменным взглядом, «мамочка» сразу же насторожилась и уже суховато уточнила:

– Мужчина, вы кто и по какому делу?

Поманив ее пальцем, Крячко склонился к уху женщины и полушепотом сообщил:

– Спокойствие! Я из уголовного розыска, а не из «полиции нравов». Меня ваш «бизнес» мало интересует. А вот некоторые ваши постоянные клиенты – очень даже. О них с Риммой и Софией я и хотел бы поговорить.

Изобразив на лице понимание, «мамочка» выразительно покачала головой.

– И кто же из клиентов конкретно вас интересует? – уже менее напряженно спросила она.

– Некто Зубильский, Платон Модестович, – доверительно пояснил Станислав. – Вам это имя знакомо? Он же у вас «снимал» себе девчонок?

– Бывал, и довольно часто… Он что-то натворил? – снова насторожилась его собеседница.

– Нет… Более того, он уже ничего и никогда не натворит… Отвытворялся! – с оттенком сочувствия сообщил Крячко. – Минувшей ночью он умер. Но есть подозрение, что ему в этом кто-то «помог». Вот нас и интересует: вдруг при ком-то из ваших, так сказать, «сотрудниц» ему кто-то звонил или лично угрожал?..

– Идемте… – Поморщившись, «мамочка» сокрушенно вздохнула.

Они подошли к притихнувшей «бригаде», с интересом взирающей на непонятного визитера.