Список (СИ)

Удивительно, но звук его голоса привел меня в себя, иллюзии развеялись как не бывало, и снова пришло понимание – все, что было, в прошлом и осталось. А тот инор, который стоит сейчас со мной рядом, хоть и знакомый, но совсем чужой. Он остался в той части моей жизни, которую уже никогда не вернуть.

– Извини, Штефан, я задумалась, – улыбнулась я.

– То, что задумалась, – это уже хорошо, – улыбнулся он в ответ. – А то мне показалось, что ты разучилась это делать. Живешь на эмоциях, ими и руководствуешься. Так нельзя, Линда. Нельзя из-за обиды перечеркивать полностью жизнь, и твою, и мою.

– Штефан, я на тебя не обижаюсь.

– У нас все по-прежнему?

– Смотря что ты под этим прежним подразумеваешь, – осторожно ответила я. – Между нами все закончилось, думаю, даже до того, как ты сказал про это Эмми.

– Линда, я был уверен, что ты уже забыла о моей оплошности, – с досадой сказал он. – Как могло что-то закончиться только потому, что я ляпнул глупость?

Мы как раз вышли из кафе, поэтому я остановилась и сказала:

– А оно закончилось совсем не из-за этого, Штефан. Не надо меня провожать.

– Но я буду волноваться, как ты дошла, – возразил он.

– Не беспокойтесь, инор, я прослежу, чтобы с ней ничего не случилось, – насмешливо сказал Дитрих.

Его появление меня не обрадовало, напротив – насторожило. Получается, он за мной следит? Но обдумать это у меня не получилось, поскольку Штефан напрягся, сжал мою руку, довольно болезненно сжал, дае не осознавая это, и зло сказал:

– Это с вами, инор Хартман, ничего не случится? Шли бы вы дальше по своим делам.

– Не вам мне советовать, инор Эггер, – не переставая улыбаться, ответил Дитрих. – Да и дел у меня на сегодня больше нет. Лицензию-то у меня отозвали.

– В самом деле? Вот незадача, – с деланым сочувствием сказал Штефан. – С чего бы это у такого законопослушного инора отзывать лицензию? Ума не приложу.

– А ума вы вообще никуда не прикладываете, – любезно сообщил ему Дитрих. – Инорита же вам ясно сказала, что не хочет, чтобы вы ее провожали. К чему навязываться?

Я чувствовала себя костью, из-за которой грызутся два уличных пса. Ощущения усиливались еще и из-за того, что держал меня Штефан жестко, ничуть не думая, что его хватка может причиять мне какие-то неудобства. И отпускать не собирался. Мне показалось, что сейчас я для него была вообще намного менее важна, чем соперник.

– Иноры, – резко сказала я, – не надо из-за меня выяснять отношения. Мне это неприятно. Штефан, отпусти меня, мне больно, и на руке останется синяк.

Он дернулся, но мою руку отпустил.

– Извини, Линда, не заметил.

– Конечно, где уж тут замечать инориту рядом с собой, – опять съехидничал Дитрих. – У вас же более важные вещи есть.

Богиня, зачем он это делает? Зачем выводит из себя Штефана? Я пожалела, что попросила меня отпустить. руках бывшего жениха начал собираться белесый пульсирующий комок. Его лицо было бледным от ярости, и очень было похоже, что сейчас он никого, кроме Дитриха не замечал. Да и Дитриха замечал лишь постольку, поскольку хотел его убить. Ярость на лице Штефана казалась какой-то животной, всепоглощающей, искажающей черты лица до неузнаваемости. Это было так неожиданно, так страшно, так непохоже на того инора, с которым я встречалась, что я испуганно закричала. Он вздрогнул, опомнился и смертельное плетение развеялось, оставив после себе лишь несколько крупных причудливых снежинок. Одна села на лацкан пиджака Дитриха и тут же растаяла. Еще несколько кружились передо мной, и я следила за их полетом как зачарованная. Тишина, давящая на уши, закончилась резко, и на меня обрушились уличные звуки. Громкие, четкие и совершенно неестественные.

– Линда, я вас провожу, – тоном, не допускавшим ни малейшего возражения, сказал Дитрих. – У меня, знаете ли, хороший защитный артефакт.

– Линда, извини, все так глупо получается, – не обращая на него внимания, заговорил Штефан.

– Глупо? Штефан, ты маг, ты обязан себя контролировать! – возмущенно сказала я. – Откуда ты вообще знаешь такие заклинания?

– Линда, – чуть поморщился он, – это обычное погодное заклинание.

– Но в убойной концентрации.

Дитрих сказал это так, что я услышала, а вот кто-то ещё – нет. Как ему это удалось, я не представляла. Возможно, использовал одно из специфических заклинаний Сыска? Должны же были быть у них наработки для такого? Штефан ждал, что я скажу, но говорить ему мне было нечего. Сейчас мне хотелось лишь одного – оказаться подальше отсюда. Дитрих легко потянул меня за собой, и я не стала сопротивляться, сухо кивнула Штефану и пошла, чувствуя пристальный взгляд бывшего жениха. Хорошо хоть сам он остался у кафе и не пошел за мной, не стал убеждать, что-то доказывать.

– Дитрих, зачем?

– Что зачем? – он сделал вид, что не понимает моего вопроса.

– Зачем вы его вывели? Я не знаю, как вам это удается, раньше я была уверена, что Штефан – один из самых уравновешенных иноров, которых я знаю. Но вы его намеренно провоцировали.

– Извините, Линда, я понимаю, что вы испугались, но поверьте, вы ничем не рисковали.