Список

Нет! Не о чем волноваться. В описании разгрузочного дня сильные спазмы упоминались как возможный побочный эффект. Также там говорилось, что ее будет мучить ужасный голод. Вчера она чуть не сошла с ума от желания съесть что-нибудь. Не что-то специфическое, а обычную еду. И игнорировать это было сложнее, чем в обычные дни. Но в описании говорилось, что если Бриджит не сдастся, сможет противостоять своему внутреннему голосу, уговаривающему ее поесть, то станет легче и голод исчезнет. И именно так и случилось.

Ей нужно поверить в этот процесс.

Живот скручивает еще раз. Раздаются всплески. Каждый раз Бриджит уверена, что внутри нее ничего не осталось. И каждый раз ошибается.

Сквозь бетонные стены проникает отдаленный свист. Через несколько секунд распахивается дверь в раздевалку, а затем забегают девчонки, чтобы переодеться перед следующим уроком. Бриджит быстро поднимается и смотрит на мутную воду. Каким бы отвратительным ни казалось содержимое, Бриджит переполняет от странной гордости, когда она смывает то, что засоряло ее. Она наблюдает, как вода в туалете становится чистой и прохладной. И чувствует себя лучше, можно даже сказать радостно, несмотря на то что живот похож на переполненный водой воздушный шарик.

Разве не здорово никогда не ощущать голода?

Так и есть. Честно.

Помыв руки, Бриджит идет к шкафчику, чтобы переодеться. Многие ее подруги уже сменили одежду и выстроились у прямоугольного зеркала, занимающего одну из стен раздевалки. Они обращаются к своему отражению, и их безжалостные откровения направлены на них самих.

Одна из девушек стонет:

– Клянусь, у меня кожа отвратительнее, чем у любой другой девчонки в школе.

Другая шутливо подталкивает первую:

– Ты прикалываешься? У тебя красивая кожа! И нет никаких черных точек. – Девушка подается вперед, словно собирается понюхать зеркало. – А у меня ими покрыт весь нос.

– Помолчи! У тебя идеальный нос. Я упрашиваю родителей сделать мне пластику носа на Рождество. Серьезно. Я даже готова отказаться от машины.

– Если пойдешь на пластику носа, хирург засмеет тебя прямо в своем кабинете. А если обращусь я, то он, вероятно, после этого напишет научную работу. Я имею в виду, ты знаешь хоть одного одиннадцатиклассника в мире с такими морщинами?

Девушка хватается за челку и поднимает ее к потолку, натягивая кожу на лице. От этого проступают очертания ее черепа и синие вены.

Последняя девушка фыркает в зеркало и разводит губы как можно дальше, обнажая десны цвета пожеванной коричной жвачки.

– Лучше бы у меня были твои невидимые морщины, чем эти кривые зубы. Никогда не прощу родителей за то, что они не поставили мне брекеты. Это же жестокое обращение с детьми.

Бриджит просовывает голову в белый свитер. Она делает это медленно, скрываясь в шерстяной мягкости на несколько секунд. Ее подруги всегда соревнуются друг с другом в придуманных недостатках, выясняя, кто превзойдет на этот раз в фальшивой ненависти к себе.

Но Бриджит может обскакать их всех.

Она берет расческу и идет к зеркалу.

– Вы, девчонки, такие сумасшедшие, – говорит она, глядя в глаза своему отражению. – Я, вне всяких сомнений, здесь самая уродливая.

Конечно, Бриджит говорила такое и раньше. Эта фраза была одной из ее лучших палочек-выручалочек, потому что в ней не упоминались ее недостатки. Она охватывала абсолютно все.

Бриджит говорит правду. Она знает этих девчонок с садика. И выросла с ними. Наблюдала, как они перебирают парней, меняют прически, пробуют первую сигарету, напиваются разными видами алкоголя, до которого смогли добраться, танцуют под дурацкие попсовые песни. Сейчас они почти что женщины. Она думает, что они красивые. Но не она.

Бриджит распускает хвостик и проводит расческой по волосам. Статические искры в ее темных прядях смотрятся как блестки. Она замечает, что в раздевалке стало тихо. Поворачивается и видит, что подруги смотрят на нее.

– Ох, помолчи, Бриджит, – тяжело вздохнув, говорит одна из девушек.

– Ты серьезно? – язвит другая.

– Что? – спрашивает Бриджит, в ее голове раздается гул. Девочки коллективно закатывают глаза:

– Ага. Ты самая уродливая.

– Ты правда думаешь, что мы поверим тебе?

Бриджит вдруг становится неловко. Они сотни раз до этого разыгрывали этот спектакль, но она почему-то не может вспомнить свои слова.

– Я…я…

Бриджит замолкает. Она подумывала рассказать подругам. Поделиться теми странностями, что произошли с ней этим летом. Но промолчала, потому что не хотела, чтобы они волновались. Думали, что с ней что-то не так. Она не хотела, чтобы они паниковали. Вот почему решила не приглашать никого из них летом. Пришлось бы слишком многое объяснять. К тому же ей уже стало лучше.

– Все рады, что ты попала в список, но…

– Мы готовы убить за шанс оказаться на твоем месте, Бриджит.

– Знаешь, это не очень-то вежливо. Потому что нам есть на что жаловаться. А тебе, ну… все знают, что ты красивая. Это вроде как официально засвидетельствовано.