Список

Эндрю скребет сыр, прилипший к бумажной тарелке:

– Точно. Извини. Парни практически потащили меня сюда после тренировки. Им хотелось есть. К тому же тренер отпустил нас сегодня пораньше.

Другие парни тоже опустили головы, поэтому Даниэла не может понять, врет Эндрю или нет. А когда замечает, что никто не сдвинулся, чтобы освободить им с Хоуп место, чувствует прикосновение к своему плечу.

– Пойдем, – говорит Хоуп, уводя Даниэлу. – Я заняла нам столик.

Даниэлу трясет. Она никогда не была так разочарована. Но чего она ожидала? Она практически заставила Эндрю пригласить ее. Жаль, она не могла отмотать время назад и избежать позора. И теперь у нее не остается выбора. Она должна сохранять спокойствие, если не хочет унизиться по полной.

Даниэла подходит к стойке и заказывает себе и Хоуп по кусочку пиццы и лимонад. Когда она садится за стол, парни снова начинают болтать. Жуя как можно тише, она прислушивается к их разговору.

– Мне плевать на призыв этих выпускниц. Ни за какие коврижки я не проголосую за Дженнифер Бриггис, – усмехается Чак. – Это же издевательство. Уродины не должны получать корону. Ни за что!

Даниэла чувствует на себе взгляд Чака, но не в силах посмотреть ему в глаза.

– И вы почувствовали, как воняет от грязнули Сары Сингер? Такое ощущение, будто все уродливые девчонки школы сговорились, чтобы испортить танцы! – Чак допивает лимонад, сжимает банку и кидает смятый алюминиевый комок в сторону Эндрю. – Есть и плохие новости. Я слышал, что Эбби наказали и она не сможет прийти на твою вечеринку.

Из-под стола парней доносится шарканье ног. И тут один из парней принимается смеяться так громко, что кажется, он сейчас начнет кашлять.

Даниэла застывает. Вечеринка у Эндрю? После танцев?

Почему он ничего ей не сказал?

– Заткнись, Чак, – шипит Эндрю.

Чак стонет:

– О, да. Эбби такая горячая. Верно, Эндрю?

У Даниэлы перехватывает дыхание.

– Я не знаю, о чем ты говоришь, – шипит Эндрю.

Чак поднимается и ликующе указывает на Эндрю:

– Лгун! Ты же сам говорил, что как-то вечером дрочил на нее!

Эндрю швыряет в Чака корочку от пиццы. Парни ржут. А Хоуп так резко вскакивает, что ее лимонад проливается на тарелку.

– Пойдем. – Но Даниэлу парализовало от стыда. – Даниэла, пойдем! – Подруга вытаскивает ее из-за стола и подталкивает к двери. – Ты такой придурок, Эндрю, – направляясь к выходу, заявляет Хоуп.

А затем изо всех сил тащит Даниэлу по улице подальше от пицеррии. Но Даниэле не хочется уходить. Ей хочется дать Эндрю шанс все объяснить. И поэтому она пытается вырвать руку у подруги:

– Хоуп…

– Что с тобой случилось, Даниэла? Ты забыла, как постоять за себя?

В глазах Хоуп блестят слезы, когда она произносит эти слова. И Даниэлу они ранят сильнее, чем все остальное.

Эндрю выскакивает на улицу и подбегает к ним:

– Эй! Не злись, хорошо?

Хоуп открывает рот, чтобы снова высказать парню все, что она о нем думает, но Даниэла загораживает ее. И, еле сдерживая слезы, говорит:

– Не злись? Ты прикалываешься? Ты решил закатить вечеринку после танцев и даже не пригласил меня?

– Это даже не вечеринка, Даниэла! Просто несколько ребят сказали, что заглянут ко мне. Мне даже не хочется, чтобы кто-то приходил. Если родители об этом узнают, то убьют меня. Но Чак… Слушай, я не думал, что ты захочешь прийти. Не хотел ставить тебя в неловкое положение из-за того, что придется проводить вечер в компании с Чаком. Особенно после того дерьма, которое он говорит про тебя.

– Хм… Как заботливо с твоей стороны. – Даниэла скрещивает руки. – Эй, мне просто интересно, а ты когда-нибудь заступался за меня? Хоть раз?

Эндрю смотрит на свою обувь:

– Мне дороги мои друзья, ясно? И дорого их мнение.

– Мне тоже. Вот почему я всю неделю выгораживала тебя перед Хоуп. Говорила ей, что ты хороший парень, несмотря на то что ты не сделал ничего, чтобы поддержать меня.

Эндрю поднимает руки:

– Ты не можешь винить меня за то, что я не знаю, что тебе сказать. Я не знаю, через что ты проходишь.

Возможно, это правда. Но при этом Даниэла понимает, что у Эндрю свои тараканы в голове. Он всегда переживал из-за того, что в чем-то хуже Чака и остальных друзей. В футболе, в одежде, телосложением…

Но он бы понял, если бы попытался… Если бы копнул поглубже.

– Я старалась поддерживать тебя, чтобы ты чувствовал себя лучше. А когда ты что-то подобное делал для меня? – По телу Даниэлы проносится дрожь, раззадоривая девушку. – И теперь ты вот так расстаешься со мной? Унизив перед своими друзьями?

Наконец Эндрю смотрит на нее. И бормочет:

– Я не расстаюсь с тобой.

И только через какое-то время Даниэла понимает, что именно парень сказал.

Эндрю все еще хочет встречаться с ней?

Даниэла выискивает на его лице хоть какой-то намек на то, что он помнит, кем она была до понедельника. Она хочет вновь увидеть в Эндрю парня, который гордился ею, который неделями ходил за ней в лагере. Как все могло так сильно измениться за какие-то пять дней? Даниэла не только утратила чувство собственного достоинства, но и лишилась Эндрю.