Сплав закона

– Я тебя умоляю, Майлз. Раз ты надел маску, значит подозревал, что он там появится.

– Да, в маске. – Майлз прилагал все силы, чтобы не выйти из себя. – Потому что я в каком-то смысле известный человек. Кроме Вакса, меня мог узнать кто-нибудь еще.

– Полагаю, это весомый довод. Но, зная, насколько ты склонен к театральным эффектам – вроде груза, который исчезает, а не просто оказывается украденным, – я начинаю удивляться, что ты избегаешь того, чтобы тебя узнавали.

– У театральности есть цель, – огрызнулся Майлз. – Я же говорил: до тех пор, пока полицейские будут гадать, каким образом мы забираем груз, они будут продолжать делать ошибки.

– К чему весь этот спектакль? – рассеянно проговорил Костюм, снова переворачивая страницу. – К чему твои умыкатели, Майлз?

Тот ничего не ответил. Он уже объяснил свои мотивы – те, о которых Костюм мог узнать. Разумеется, были и другие. Он должен вести себя театрально, должен привлекать внимание публики. Майлз собирался изменить мир. Такое не сделаешь, если люди считают тебя обычным грабителем. Загадка, власть, толика магии… и можно творить чудеса ради достижения цели.

– Без комментариев, – констатировал Костюм. – Что ж, в прошлом твои умозаключения оказывались верными. Не считая тех, что касались Ваксиллиума. Должен признаться, Майлз, в глубине души я задаюсь вопросом, нет ли между вами какой-то древней вражды, о которой мне следует узнать? Какой-то причины, по которой, возможно, ты и повел себя безрассудно? – Глаза мистера Костюма были холодны, точно железо. – Чего-то такого, что могло заставить тебя попытаться спровоцировать его на атаку во время того званого вечера? Чтобы ты с ним сразился?

Майлз выдержал его взгляд, потом наклонился, упираясь в стол руками, в одной из которых по-прежнему сжимал сигару.

– Я не враждую с Ваксиллиумом Ладрианом. Он один из лучших людей, какие только жили в этом мире. Лучше вас, или меня, или практически кого угодно здесь, в городе.

– И это должно меня успокоить? По большому счету ты заявил, что не станешь с ним драться.

– О, я буду с ним драться. Убью его, если придется. Вакс выбрал неправильную сторону. У таких, как он, и у таких, как я, есть выбор. Служить людям или служить богачам. Он отказался от права на защиту в тот момент, когда вернулся в этот город и стал якшаться с последними.

– Любопытно, – проговорил Костюм. – Я ведь один из них, знаешь ли.

– Я работаю с теми, с кем придется. И, кроме того, у вас есть… другие рекомендации. В особенности с той поры, как вы отказались от всех своих привилегий.

– Не привилегий, а всего лишь от титула. И я по-прежнему считаю, что ты собирался спровоцировать Ваксиллиума. Потому и застрелил Петеруса.

– Я застрелил Петеруса, потому что он был самозванцем, – отрезал Майлз. – Он притворялся, будто добивается справедливости, и его за это восхваляли. Однако все это время он угождал элите и продажным чиновникам. Потому они стали приглашать его на свои вечеринки, как любимого пса. Я покончил с ним.

Мистер Костюм медленно кивнул:

– Ладно.

– Я наведу порядок в этом городе, Костюм. Даже если понадобится вырвать его почерневшее сердце собственными ногтями, я это сделаю. Но вам придется раздобыть для меня побольше алюминия.

– Я уже принялся за дело.

Костюм выдвинул ящик стола и достал скатанный лист бумаги. Положил перед Майлзом.

Майлз снял веревку и развернул бумагу. Схемы.

– Новый грузовой вагон Текиэля, который «невозможно» ограбить?

Костюм снова кивнул.

– Уйдет время, чтобы… – начал Майлз.

– Мои люди работают над этим вот уже некоторое время. Планирование – не твоя забота, Майлз. Тебе поручено исполнение. Я прикажу, чтобы тебе предоставили все необходимые ресурсы.

Майлз окинул взглядом чертеж. У Костюма были связи. Могущество. Майлз никак не мог отделаться от чувства, что впутался в нечто, далеко превосходящее подвластные ему пределы.

– Мои люди все еще удерживают последнюю пленницу, – сказал он. – Что прикажете с ней делать?

– Об этом позаботятся. – Костюм отпил из чашки. – Будь я повнимательней, вычеркнул бы ее из списка. Ваксиллиум не перестанет ее искать. Было бы куда легче, если бы получилось со взрывом. Теперь придется обдумать более прямые действия.

– Я лично с ним разберусь, – пообещал Майлз. – Сегодня.

– Майлз Дагутер – двурожденный, – подавшись вперед, сказал сидевший на скамье в вагоне поезда Ваксиллиум. – Особо опасной разновидности.

– Двойное золото, – уточнил Уэйн, устроившийся на мягком сиденье напротив.

Мараси сидела рядом с Уэйном. Снаружи размытой полосой неслись предместья Эленделя.

– Если верить тому, что я читала, золотые алломанты не так уж опасны.

– Верно, – согласился Ваксиллиум. – Не опасны. Но все дело в сопоставлении. Именно оно и делает Майлза столь могущественным. Если алломантические и ферухимические способности основаны на одном и том же металле, они возрастают десятикратно. Это сложная вещь. Такие двурожденные сохраняют некий атрибут внутри металла, а потом воспламеняют его, чтобы воспользоваться силой. Что и называется сопоставлением. По легенде, подобным способом Обломок и приобрел бессмертие.