Сплав закона

Дверь распахнулась, и на пороге замерла Мараси. Ее платье из блестящей голубой ткани было все в подпалинах после взрыва в особняке, кое-где проглядывали белые кружева нижнего белья, однако держалась она с достоинством. На синем жилете, плотно обтягивающем корсаж, не хватало нижней пуговицы. Странно, почему-то раньше Ваксиллиум этого не замечал.

При виде окровавленной повязки Мараси вскинула руку ко рту, потом, похоже осознав, что перед ней обнаженный по пояс мужчина, сделалась красной, как свекла. На мгновение Ваксиллиум испытал прилив гордости: несмотря на небольшую седину в волосах, у него оставалось по-прежнему стройное и мускулистое тело.

– О Гармония! – воскликнула Мараси. – С вами все в порядке? Это ваша кровь? Может, мне нельзя здесь находиться? Я могу уйти. Мне ведь следует уйти? С вами точно все в порядке?

– Жить будет. – Уэйн выглянул у нее из-за спины. – Что ты натворил, Вакс? Споткнулся по пути из уборной?

– Майлз меня нашел, – пояснил Ваксиллиум, снимая повязку.

Похоже, рана почти перестала кровоточить. Он взял чистый бинт у помощника машиниста.

– Он мертв? – спросила Мараси.

– Я убил его пару раз. Но толку… до меня это пробовали многие.

– Надо снять с него метапамять, – сказал Уэйн. – Другого выхода нет.

– На нем их штук тридцать, и все разные, – возразил Ваксиллиум. – Все пронзают кожу, и в каждой достаточно исцеляющей силы, чтобы позволить справиться практически с любым ранением.

Громилу или кроветворца послабее вроде Уэйна можно убить выстрелом в голову. Майлз же исцелялся слишком быстро. Поговаривали, будто он исцеляется постоянно. Судя по тому, что Ваксиллиум знал о сопоставлении, раз начав, останавливаться было очень опасно.

– Звучит как вызов! – заявил Уэйн.

Мараси еще немного потопталась в дверях, потом явно приняла какое-то решение и бросилась вперед.

– Можно мне взглянуть на рану? – спросила она, присев возле скамьи Ваксиллиума.

Тот нахмурился, но перестал бинтовать и позволил ей отвернуть повязку.

– Вы разбираетесь в лекарском деле, миледи? – переминаясь с ноги на ногу, спросил машинист. Похоже, ее присутствие в комнате его слегка беспокоило.

– Я учусь в университете.

«А, ну да», – подумал Ваксиллиум.

– И что? – поинтересовался Уэйн.

Мараси пощупала рану:

– Университетские правила, установленные самим Гармонией, предусматривают широкую образованность.

– Ага, я знаю, им приходится принимать и девушек.

Мараси помедлила:

– Э-э… речь не об этом, Уэйн.

– Студентов следует учить всему понемногу, – объяснил Ваксиллиум, – прежде чем они выберут специальность.

– Что включает оказание первой помощи и основы хирургии, – прибавила Мараси. – А также полный курс анатомии.

Уэйн нахмурился:

– Погодите. Анатомия. То есть все части тела от и до.

Мараси зарделась:

– Да.

– И…

– И по всей видимости, сокурсникам очень нравилось наблюдать за моей реакцией. – Краска на щеках Мараси выступила еще ярче. – Мне бы не хотелось углубляться в тему, Уэйн, благодарю покорно. Это надо зашить, лорд Ваксиллиум.

– Вы сможете?

– Э-э… я еще ни разу не пробовала на живом человеке…

– Ха! Я месяцами лупил дуэльными тростями чучела, прежде чем опробовал их на человеке в первый раз. Никакой разницы.

– Все будет в порядке, Мараси, – улыбнулся Ваксиллиум.

– Так много шрамов, – словно не услышав, тихонько проговорила девушка.

Она смотрела на его грудь и бока, словно считая старые следы от пуль.

– Их семь, – негромко сообщил Ваксиллиум, крепко затягивая бинт.

– В вас стреляли семь раз?

– Многие пулевые ранения не смертельны, если правильно за ними ухаживать. На самом деле они не…

– Ох! – Мараси прижала пальцы к губам. – Я хотела сказать, что у нас есть записи только о пяти случаях. Лорд Ваксиллиум, вы расскажете о двух оставшихся?

– Конечно. – Он, поморщившись, встал; махнул, чтобы подали рубашку.

– Ой, простите. Неудобно получилось. Но меня так впечатлило, что в вас столько раз попали.

– Когда в тебя попадают, это на самом-то деле не очень впечатляюще, – заметил Уэйн. – Чтобы словить пулю, большой навык не нужен. А вот избежать ранения нелегко.

Ваксиллиум фыркнул, просовывая руку в рукав.

Мараси вскочила:

– Я отвернусь, чтобы вы смогли одеться.

– Отвернетесь? – переспросил Ваксиллиум.

– Э-э, да.

– Чтобы я смог одеться?

– Глупо вышло.

– Чуть-чуть.

Ваксиллиум улыбнулся, натягивая второй рукав. Начал застегивать пуговицы. Уэйн с трудом удерживался от смеха.

– Я… я немного волнуюсь. – Мараси прижала руки к щекам. – Просто я не привыкла, чтобы вокруг взрывалось, стреляли в людей, а когда я вхожу, мои друзья вдруг оказывались без рубашки, да еще и в крови! Это для меня в новинку.

– Все в порядке. – Ваксиллиум положил руку ей на плечо. – Есть качества куда хуже, чем искренность, Мараси. Уэйн в свое время был немногим лучше. Он так нервничал, что начинал…

– Эй, – перебил Уэйн, – не надо об этом!

– О чем? – убирая от лица руки, спросила Мараси.