Сплетенные пожаром

С каждым вопросом, как будто накатывала холодная волна, которая заставляла сердце сжиматься, а сознание остывать.

Я почувствовала, что комната поплыла передо мной, перед глазами резко потемнело.

Тишина. Звуки растворились в темноте.

Отрывками слышу лейтенанта, Марту и еще чей-то мужской голос.

Опять тишина.

В следующие моменты я чувствую, как будто плыву по волнам, но при этому слышу чье-то сердце и дыхание.

Тишина.

Когда я открыла глаза, вероятно уже было за полночь, я осмотрелась, вздохнула с облегчением — я своей комнате. На тумбочке возле моей кровати стоял стакан воды, и лежали таблетки, похожие на успокоительные.

Я хотела встать, но тут я увидела, что в моем кресле кто-то сидит, точнее спит. Я сильно напрягла зрение, но увиденное меня почему-то смутило. В кресле сидел Кристиан. Видимо от моих телодвижений и шуршаний, он проснулся, потер переносицу и спросил:

— Все в порядке? Как ты себя чувствуешь?

— Прости, я, наверное, всех перепугала, просто этот полицейский столько вопросов задавал и они такие…, - я почувствовала, что комок в горле нарастает и поднимается вверх. Я замолчала, чтобы сглотнуть его обратно.

Но Кристиан уже подошел ко мне и сказал:

— Слушай, тебе надо как-то приходить в себя! Нельзя же так страдать и сходить с ума! Сходи куда-нибудь, развейся, отвлекись.

Мне показался его тон грубым и совсем не уместным для данной ситуации, тоже мне подбодритель нашелся! От возмущения мое лицо покраснело, и я выпалила:

— Послушай, Кристиан! Я конечно благодарна тебе за заботу и что ты меня, типо, спас, но, не нужно сейчас, стоя в моей комнате, командовать и решать за меня, что мне нужно делать и как дальше жить! Посмотрела бы я на тебя, если бы с тобой случилось что-то подобное! — последняя фраза прозвучала немного громче, чем предыдущие. Но реакция Кристиана на мое возмущение, меня поразила, мне, кажется, я даже открыла рот.

— О, лучше злись, можно на меня, или еще кого-то, чем страдать, — его улыбка срывалась на нервный смешок. — А вообще лучше всего сходить на тусовку, выпить, расслабиться, или еще что-то в этом духе, — с такой же наглой ухмылкой, высказался он. С этими словами он вышел из моей комнаты.

Я так и осталась лежать в своей кровати, сгорая от злости и возмущения. Я долго ворочалась. Наконец, поток моих мыслей заставил меня уснуть.

Глава 4

Что снилось мне этой ночью, на утро я не смогла вспомнить. Тот факт, что мне не снились кошмары, уже радовал меня. Не успела я толком проснуться, как в дверь постучали.

— Войдите, — зевая, ответила я.

Дверь открылась, и я увидела Мелинду, она осторожно вошла.

— Доброе утро, Дорогая! Мы не хотели тебя вчера тревожить, тем более, что этот полицейский довел тебя до обморока. Вчера весь день мы готовились к похоронам…, - она немного замешкалась и продолжила, — Они состоятся сегодня, тебе необходимо собраться и выпить успокоительное, прежде чем мы поедем на церемонию. Затем будет поминальный обед у нас дома, — с этими словами Мелинда опустила голову, когда продолжила говорить, она снова подняла глаза. — Платье я сама тебе выбрала, надеюсь, тебе понравится, Марта его уже приготовила, оно в шкафу, — слабо улыбаясь, закончила она.

Когда она вышла, я сначала не знала, как себя вести и поэтому сразу выпила таблетки, которые Марта оставляла мне на тумбочке каждый день. После ванной, я достала из шкафа свой наряд, оделась и вышла из комнаты. В какой-то момент, мне показалось, что мои действия чисто механические, никаких эмоций. Я даже подумала, что уж пусть лучше так, чем падать в обморок от каждого слова, или вопроса, которые напомнили бы мне о событии, разделившем мою жизнь на «до» и «после».

Внизу я увидела Клавдию, которая сидела на диване. Роберт находился позади дивана, он разговаривал о чем-то серьезном с Итаном. Мелинда беседовала без всякого энтузиазма с Катрин. Лиза спокойно сидела на стуле возле парадного входа. Не было только Кристиана.

Когда Роберт увидел меня, он прервал беседу и обратился ко всем:

— Что ж, нам пора. Снаружи нас ждут машины.

Все медленно поплелись к выходу, я взяла Клавдию под руку и мы вышли из дома и вместе сели в один из автомобилей.

Когда мы подъехали к церкви, головой я понимала, что эмоционально это очень сильное потрясение для меня, но внутри я ничего не чувствовала, видимо эти таблетки очень сильные.

Мы расселись по рядам, началась служба. Я видела, что гроб закрыт, тогда я подумала, что очень плохо, что я не смогу его увидеть, но с другой стороны немного даже обрадовалась, что в моей голове он до сих пор жив и таким и останется. При этом я успела подумать о том, что если гроб закрыт, значит, он сильно пострадал в пожаре и лучше его вообще не видеть, иначе палата в психбольнице мне обеспечена.