Сплетенные

— Ты олицетворяешь целую жизнь беспокойства и потенциальной боли, Зет. Ты — это бесчисленные бессонные ночи, пока я беспокоюсь о тебе, о том, где ты, все ли с тобой в порядке. Не ранен ли ты. Быть с тобой — повторяющийся ужас от того, что я узнаю, что ты ранен, и последующий ужас от того, что пытаюсь тебя спасти. Ты воплощение разбитого сердца, страха и потери.

Зет впитывает каждое слово, руки крепко сжимают руль, он больше не смотрит на дорогу.

— Похоже, у нас отличные отношения, — бормочет он.

На его лице появляется выражение покорности, он вдыхает, на мгновение задерживает дыхание, а затем выдыхает.

— Именно об этом я думала, Зет. Я больше не боюсь этого. И готова ко всему этому, потому что также думаю о других вещах, которые ты для меня представляешь. Ты свобода. Прощение. Верность и любовь, — он вздрагивает, — честность и защита. Сила, не только физическая, но и душевная. Когда я с тобой, то уже не та испуганная девочка, которой была раньше. Ты бросаешь мне вызов каждый день. Я не хочу отказываться от этого. Не хочу отказываться от тебя. — Пожимаю плечами, внезапно чувствуя себя так, словно только что излила ему сердце и душу, а он запечатлевает каждое мгновение в своей сложной, странной голове. — Поэтому… — говорю я, закрывая глаза, теряя самообладание. — Именно поэтому я больше не боюсь тебя.

Машина слегка вильнула, и я открываю глаза — мы въезжаем в крайне сомнительный на вид мотель: Остановка для отдыха на ночь. Качественное жилье номер один в Пендлтоне. Качественным жильем здесь и не пахнет. Он выглядит так, будто был построен в шестидесятых и с тех пор ни разу не ремонтировался.

— Мы сюда направлялись?

Зет паркует машину и вынимает ключи из замка зажигания.

— Нет.

— Тогда почему мы здесь остановились?

— Подожди в машине. Запри двери, — приказывает он. Выходит, а я чувствую, что меня сейчас стошнит. Мне не следовало открывать рот. Его так напугал мой спич, что пришлось съехать с шоссе, чтобы свалить подальше от меня. Он хмурится, пока бежит от машины по направлению к стойке регистрации мотеля.

— Бл*дь.

Наклоняюсь вперед, прижимаясь лбом к приборной панели. Закрываю глаза и начинаю считать, пытаясь успокоиться. Все не так плохо. Все не может быть настолько плохо. Он недолго погуляет, расхр*начит пару стен, а потом вернется, как всегда, чертовски угрюмый. Я просидела так не менее пяти минут, повторяя про себя одно и то же снова и снова, прежде чем раздался стук в окно. Я смотрю вверх и вижу его, стоящего под дождем. Когда начался дождь? Понятия не имею, но он стоит под дождем, весь мокрый. Он выглядит злым.

— Что ты делаешь? — спрашиваю я.

Он указывает большим пальцем через плечо.

— Выходи из машины, Слоан.

Мои пальцы деревенеют, когда я открываю дверь и вылезаю наружу. Природе словно известен точный момент, когда мои ноги ступают на парковку, потому что дождь усиливается, обрушиваясь на асфальт.

— А-а-а! Какого черта, Зет?

Он не говорит ни слова, хватает меня за руку и тащит в сторону мотеля, но не к стойке регистрации, а к ржавой лестнице, ведущей на второй этаж. К комнатам.

— Так мы что, останемся здесь?

Зет не отвечает, видимо я двигаюсь не так быстро, как ему хотелось бы, замедляясь, он поворачивается и, схватив меня за талию, перекидывает через плечо.

Я издаю бессловесный крик. Мир переворачивается, и Зет Мэйфейр бежит вверх по очень скрипучим, опасным ступеням, его сильные руки надежно обхватили мои ноги. Мы добираемся до вершины лестницы, затем быстро идем по длинной дорожке, ведущей к комнатам. Он не опускает меня на землю. Достает из кармана ключ, открывает дверь, перед которой остановился, вбегает внутрь, захлопывает ее и только тогда опускает меня. Я приземляюсь, выпустив воздух из легких, когда моя спина ударяется об очень мягкий, пружинистый матрас.

— Уфффф!

Зет вытирает лицо рукой, избавляясь от потоков воды, стекающих с волос. Открывает рот, раздувая ноздри, но затем передумывает. Начинает расхаживать взад-вперед по двенадцатифунтовому пространству между дверью в комнату и ванной на другом конце. Его руки сжаты в кулаки, глаза пылают каждый раз, когда он оборачивается и пристально смотрит на меня, переходя на другую сторону комнаты, и снова поворачивается ко мне спиной. Я никогда не видела его настолько злым. Никогда не видела его таким… Не знаю, что с ним происходит, но это немного пугает.

Может быть, я слишком рано заговорила. Возможно, мне не следовало говорить, что его не боюсь. Сползаю с кровати и поднимаюсь на ноги как раз в тот момент, когда он поворачивается и направляется ко мне, опустив подбородок к груди, клеймя меня потемневшим взглядом. Он проходит половину пути до меня, ускоряется, а затем резко останавливается и качает головой. Оборачивается, отходит к дальней стене у ванной, а затем впечатывает кулак в гипсокартон и ревет во всю мощь своих легких.

— БЛ*ДЬ! Бл*дь, Слоан.