Читаем Сплин. Весь этот бред полностью

Как кто-то летает кругами над детской площадкой,

Весь начиненный взрывчаткой —

Жить сорвалось.


Это все, что мы сделали здесь друг для друга.

Все пытаясь уйти навсегда из проклятого круга.

Мне кажется, я…


Все это ложь

Что-то случилось, но нам ничего не сказали.

Женщину в зрительном в зале

Бросило в дрожь.

Книга открыта на самой последней странице.

Сколько все это продлится? —

Целый день дождь.

В воздухе тают осколки разбитой посуды.

Тянутся долго и долго секунды.

Тянутся долго и долго секунды.

Тянутся долго секунды.

Ты меня ждешь.


Это все, что мы сделали здесь друг для друга.

Все пытаясь уйти навсегда из проклятого круга.

Мне кажется, я…

Сломано все

Сколько пройдено верст

Сколько пройдено верст

Сломано все

Разрушено все

Сломано все


Тихо падать в песок

С криком идти сквозь песок

Сломано все

Разрушено все

Сломано все


Сколько выпало звезд

Сколько выпало звезд

Выпало звезд


Бог мой, это лишь сон

Бог мой, какой страшный сон

Сломано все

Разрушено все

Сломано все

Девятиэтажный дом

Тихо

Следуя древним инстинктам

Плавно взлетает в небо

Дом девяти этажей

Дом девяти этажей

Дом девяти этажей


Протри глаза – наш дом летит

Теперь нам ничего не страшно

И драгдилер никогда

Нам не подсунет эту лажу

И телевизор отключился —

Не реагирует, совсем пропал

Из газовой плиты

Выходит радостный пропан-бутан

И перед тем, как ты родишься

А я проснусь

Смотри, как медленно, красиво

Летит

Девятиэтажный дом

Девятиэтажный дом

Девятиэтажный

Блокада

Бывает так, что здесь тепло, но это только иногда

Сегодня выпадут снега, сегодня станет льдом вода


Идут домой грузовики, прохожий держится за трос

Окно заклеено крест-на-крест, метроном стучать замерз


Совсем загнулся почтальон под грузом страшных телеграмм

Сто двадцать пять блокадных грамм с огнем и кровью пополам[3]

Валдай

(Это озеро легче выпить, чем переплыть.)


Час до грозы.

Жестяная банка висит на крючке у причала.

На каждой волне раздается ответное «дзынь».

Укачало.

В любом старике узнаешь Лао-Цзы.

Это только начало.

Дальше будут сюрпризы. Дальше будут призы

в виде бешеных капель. Быстрей налегая

на весла, быстрее сбиваешься с курса, – и вдруг

обнаруживаешь себя где-то на середине Валдая.

Глюк.


Мы вернемся. Останется озеро. Колеса

глотая, изгибается шоссе,

из восклицательного превращаясь в знак вопроса,

в цифру «7».

Осень.

Мы вернемся.

Мы вернемся.

Мы вернемся.

Йог спокоен

След останется и как бы ты ни заметал

Люди носятся по свету гибнут за металл


Жизнь идет

Йог спокоен

А жизнь идет

Йог спокоен

Жизнь идет

Йог спокоен, как всегда


Тридцать лет прошли под кайфом, целых тридцать лет

И еще три года с лишним, где мой пистолет?


Жизнь идет

Йог спокоен

А жизнь идет

Йог спокоен

Жизнь идет

Йог спокоен, как всегда, и даже больше

Северо-Запад

Это так похоже на Запад

Это так похоже на Север

Это так похоже на запах

Никому неизвестных растений

Это так тише чем ночью

Это так как будто бы


Ты все ближе

Ты все ближе мне

Ты все ближе


Это так непохоже на Запад

Это так непохоже на Север

Это так непохоже на запах

Никому неизвестных растений

Это так тише чем ночью

Это так как будто бы


Ты все ближе

Ты все ближе мне

Ты все ближе

Нервное сердце

Новый Год начинается с того

Что никто не помнит себя самого

В углу догорает новогодняя елка

На елке спит какая-то девчонка

Самое смешное, что она

Скорее всего, моя жена


В телевизоре телеведущий

Или нас всех так старательно плющит

Но в этом и соль, в этом и изюминка

Телеведущий поет Майка Науменко

Я сам каждый вечер без крика и стона

Делаю косяк из своего микрофона

Тебе это шоу вполне по карману

Если вытрясти папу и вытрясти маму

Хочется высунуть язык и раздеться

Я слушаю, как бьется твое нервное сердце


Обнявшись, нам будет быстрее согреться

Я слушаю как бьется твое нервное сердце

Я слушаю как бьется твое нервное сердце

Я слушаю как бьется твое нервное сердце

“Реверсивная хроника событий”. 2004 г

Семь восьмых

В центре огромной плоскости

Сверхзвуковые скорости

Сверхзвуковые скорости

Сверхзвуковые скорости


В центре огромной плоскости

Диктор читает новости

Скользко на Южном полюсе

Скользко на Южном полюсе


Тикали тихо часики

Тикали тихо часики

Тикали тихо часики

Тикали тихо часики


В центре огромной плоскости

Диктор читает новости

Вышли все сроки давности

Вышли все сроки годности


Там, в недалеком будущем

Где-то в прошедшем времени

Цепи под напряжением

Цепи под напряжением


Жизнь – это постоянное

Жизнь – это невозможное

Жизнь – это все понятное

Жизнь – это что-то сложное

Жизнь – не собраться с мыслями

Жизнь – это что-то важное

Жизнь – это очень быстрое

Жизнь – это очень страшное


Падали люди замертво

Падали люди замертво

Падали люди замертво

Падали люди замертво


Тикали тихо часики

Тикали тихо часики

Тикали тихо часики

Тикали тихо часики

Шато Марго

Тянет к земле розовый куст.

Жизнь, как и кровь, показалась мне сладкой на вкус.

Мозг перегрет. Лопнула корка. Арбуз.


Все хорошо, Шато Марго, все хорошо.

Шато Марго, все хорошо.


Август пришел. Льется янтарь. Лодки на якорях.

Стали видны лампочки на фонарях.

Я и не знал, что фары машин так ярко горят.


Я захватил из дома

путеводитель по жизни,

сладкой как кровь.

Все хорошо, Шато Марго,

Все хорошо, Шато Марго, —

Это любовь.

Я захватил из дома

путеводитель по жизни,

сладкой как кровь.


Перейти на страницу:

Все книги серии Поэты нашего времени. Лирика, меняющая сердца

Похожие книги

Рахманинов
Рахманинов

Книга о выдающемся музыканте XX века, чьё уникальное творчество (великий композитор, блестящий пианист, вдумчивый дирижёр,) давно покорило материки и народы, а громкая слава и популярность исполнительства могут соперничать лишь с мировой славой П. И. Чайковского. «Странствующий музыкант» — так с юности повторял Сергей Рахманинов. Бесприютное детство, неустроенная жизнь, скитания из дома в дом: Зверев, Сатины, временное пристанище у друзей, комнаты внаём… Те же скитания и внутри личной жизни. На чужбине он как будто напророчил сам себе знакомое поприще — стал скитальцем, странствующим музыкантом, который принёс с собой русский мелос и русскую душу, без которых не мог сочинять. Судьба отечества не могла не задевать его «заграничной жизни». Помощь русским по всему миру, посылки нуждающимся, пожертвования на оборону и Красную армию — всех благодеяний музыканта не перечислить. Но главное — музыка Рахманинова поддерживала людские души. Соединяя их в годины беды и победы, автор книги сумел ёмко и выразительно воссоздать образ музыканта и Человека с большой буквы.знак информационной продукции 16 +

Сергей Романович Федякин

Биографии и Мемуары / Музыка / Прочее / Документальное
Ньювейв
Ньювейв

Юбилею перестройки в СССР посвящается.Этот уникальный сборник включает более 1000 фотографий из личных архивов участников молодёжных субкультурных движений 1980-х годов. Когда советское общество всерьёз столкнулось с феноменом открытого молодёжного протеста против идеологического и культурного застоя, с одной стороны, и гонениями на «несоветский образ жизни» – с другой. В условиях, когда от зашедшего в тупик и запутавшегося в противоречиях советского социума остались в реальности одни только лозунги, панки, рокеры, ньювейверы и другие тогдашние «маргиналы» сами стали новой идеологией и культурной ориентацией. Их самодеятельное творчество, культурное самовыражение, внешний вид и музыкальные пристрастия вылились в растянувшийся почти на пять лет «праздник непослушания» и публичного неповиновения давлению отмирающей советской идеологии. Давление и гонения на меломанов и модников привели к формированию новой, сложившейся в достаточно жестких условиях, маргинальной коммуникации, опутавшей все социальные этажи многих советских городов уже к концу десятилетия. В настоящем издании представлена первая попытка такого масштабного исследования и попытки артикуляции стилей и направлений этого клубка неформальных взаимоотношений, через хронологически и стилистически выдержанный фотомассив снабженный полифонией мнений из более чем 65-ти экзистенциальных доверительных бесед, состоявшихся в период 2006–2014 года в Москве и Ленинграде.

Миша Бастер

Музыка
«Зимний путь» Шуберта: анатомия одержимости
«Зимний путь» Шуберта: анатомия одержимости

«Зимний путь» – это двадцать четыре песни для голоса и фортепьяно, сочинённые Францем Шубертом в конце его недолгой жизни. Цикл этот, бесспорно, великое произведение, которое вправе занять место в общечеловеческом наследии рядом с поэзией Шекспира и Данте, живописью Ван Гога и Пабло Пикассо, романами сестёр Бронте и Марселя Пруста. Он исполняется и производит сильное впечатление в концертных залах по всему миру, как бы далека ни была родная культура слушателей от венской музыкальной среды 1820-х годов. Автор книги Иэн Бостридж – известный британский тенор, исполняющий этот цикл, рассказывает о своих собственных странствованиях по «Зимнему пути». Его легкие, изящные, воздушные зарисовки помогут прояснить и углубить наши впечатления от музыки, обогатить восприятие тех, кто уже знаком с этим произведением, и заинтересовать тех, кто не слышал его или даже о нем.

Иэн Бостридж

Музыка
Король и Шут. Бесконечная история
Король и Шут. Бесконечная история

Эта книга о веселой и удивительной истории о любви и дружбе, случившейся со всеми, кто когда-либо прикасался к доброй сказке под названием «Король и Шут».Вторая книга Александра «Балу» Балунова, одного из основателей группы, не содержит энциклопедических данных и серьезных исследований о группе. В ней автор, наоборот, постарался рассказать множество правдивых историй про себя и своих друзей, а потом и друзей попросил сделать то же самое. Ведь за годы существования группы таких веселых историй скопилось немало и хватило на целую книгу! В книге принимали участие Андрей «Князь» Князев, Татьяна Ивановна Горшенева, Оля Горшенева, Маша Нефедова и другие.А цветные фотографии из архивов группы гармонично дополнили эти жизненные страницы красками.И, возможно, никакой морали в этой книге нет, но кто знает? Может быть, в этих безумно смешных и правдиво-страшных историях из жизни ты найдешь какую-то свою, которая тронет тебя до глубины души, дорогой друг, и ты сам уже продолжишь эту БЕСКОНЕЧНУЮ ИСТОРИЮ…

Александр «Балу» Балунов

Музыка