Сплошная лебедянь!

И даже пресловутый питерский климат нисколько ее не смущал. Выходя на прошитые ледяным ветром, залитые грязью обледенелые улицы, она говорила себе: «Нет плохой погоды, есть неправильная одежда»! А у нее одежда была правильная! Теплая куртка-аляска, сапоги без каблуков или ботинки. В их фирме не было дресс-кода и она одевалась так, как считала нужным. В конце концов она сюда пришла не женихов ловить, а просто работать, чтобы жить, но жить так, как хочется в данный промежуток времени. Она сдружилась с Женей, очень милой женщиной примерно ее возраста, специалистом высокой квалификации, которая очень тепло отнеслась к новой сотруднице. Она была в разводе, шестилетняя дочка жила у бабушки в Крыму, так как питерский климат ей совершенно не годился. Женя тосковала, но перебраться в Крым не могла, там не было шансов найти работу по ее профилю. Но раз в месяц она непременно летала к дочке на выходные. К тому же Женя была очень тактичной, не задавала лишних вопросов.

Но однажды, когда они сидели у Жени на кухне, та спросила:

– Ясь, ты чего?

– Ты о чем?

– Знаешь, у меня складывается впечатление, будто ты время от времени куда-то… проваливаешься, что ли… Ты что, влюблена?

– Да нет, это в прошлом.

– Но в недавнем прошлом, да?

– Ну, в общем…

– Это ты от него из Москвы слиняла?

– Да нет… Просто мне предложили эту работу, она меня со всех сторон устраивала. Я в Москве у подруги жила, но сколько можно? А тут я сама себе хозяйка, ты же понимаешь.

– А он?

– А он недавно женился.

– О как! Понятно. А что за жена?

– Да не знаю. Жень, я не хочу о нем говорить. Все!

– Дело хозяйское. Только знаешь ли, если все в себе держать, это может плохо кончиться. Короче, если захочешь поделиться, я всегда к твоим услугам.

– Спасибо, Женечка!

Как-то в начале апреля позвонила Варвара.

– Яська, привет! Как ты там, не озверела еще от питерского климата?

– Да нет! К тому же скоро весна…

– Ну, в Питере еще не так скоро. Слушай, подруга, я на той неделе собираюсь в Северную столицу.

– Да ты что! Вот здорово! Можешь у меня остановиться!

– Увы! Родное издательство посылает только на один день, с утра до вечера. Так что сможем разве что пообедать вместе.

– Ну все равно, вдруг передохнуть захочешь. И я тебя встречу. Ты каким поездом? Или на самолете?

– Нет, я «сапсаном», самым ранним. И сразу по делам. Давай лучше встретимся в обед. Сможешь вырваться?

– Смогу.

– Тогда часа в три. Мостик с грифонами знаешь?

– Знаю!

– Вот около мостика или даже на мостике.

– А может лучше ко мне придешь? Посмотришь, как я живу?

– Нет, Яська, в другой раз. У меня будет от силы часа два. Короче, мостик с грифонами! И, между прочим, я тебе еще перевод привезу!

– Да ты что! С какого?

– На сей раз с французского. Но это дико срочно!

– А поточнее?

– Там восемь листов и надо за полтора месяца. Они вообще хотели за месяц, но я им попыталась объяснить, что быстро только кошки родятся. Справишься?

– Надо посмотреть текст.

– Обещали за срочность больше заплатить.

– Ладно, постараюсь.

Яся обрадовалась. Хорошо, буду занята все время, некогда будет вспоминать о Верещагине. Эти воспоминания причиняли боль. Господи, почему? Ведь между нами ничего не было. Совсем ничего. Но он вот говорил, что увидел во мне свою женщину. И я в нем своего мужчину. Джентльмены предпочитают блондинок, а женятся на брюнетках. Я хоть и не совсем блондинка, но уж точно не брюнетка. Значит и думать о нем не буду. В конце концов у нас была всего одна встреча с глазу на глаз, нет, полвстречи, потому что я дура, истеричка, убежала… Наверняка он тоже решил, что я дура и истеричка. А зачем ему дура и истеричка? Ни на фиг!

Она впервые за время работы в фирме попросила отпустить ее пораньше. Ее с легкостью отпустили. А один из сотрудников, который ехал по делам, даже вызвался подвезти ее, и в результате она оказалась у мостика на двадцать минут раньше. Ничего, пройдусь немножко… Хотя нет, а вдруг Варька тоже явится раньше. Она стояла на мостике и любовалась Петербургом. До чего же прекрасен этот город… Он красивее всех виденных мною городов, а я не так уж мало видела. Я люблю его, мне здесь хорошо… Гармония его архитектуры способствует гармонии в душе. По крайней мере, в моей душе.

– Ярослава, ты? – раздался вдруг мужской голос.

Она испуганно оглянулась. Перед ней стоял мужчина, показавшийся смутно знакомым.

– Не узнаешь, Яська? – улыбнулся он.

– Борька? Ты?

– Я, а то кто же! Ох, Яська, какая ты стала… роскошная.

– Я? Роскошная? – расхохоталась Яся. – Такого мне еще никто не говорил. Я, Боречка, рада тебя видеть! Ты как здесь?

– А ты?

– А я теперь здесь живу!

– Позволь, но кто-то говорил, что ты вроде в Бельгии живешь?

– Было дело! Но сплыло! Вернее, я оттуда сплыла.

– Здорово! А я тоже теперь питерец! Яська, что мы тут на ветру стоим, пошли куда-нибудь кофе попьем!

– Не могу, Боречка, у меня тут встреча с московской подругой, мы вместе в универе учились.

– Яська, я не хочу тебя терять, дай мне свой телефон, в театр сходим, я тут в Питере стал театралом.

– С удовольствием, Боречка!