Сплошное свинство

Это была волна. Огромная серая волна с грязной кромкой пены на гребне. Высотой больше человеческого роста. Любой, даже самый мужественный человек начнет заикаться от страха, увидев такое осязаемое выражение гнева морской стихии. Волна неслась со страшной скоростью, поглощая все на своем пути. Деревья, кусты, скамейки, легковые автомобили колонистов — все мгновенно исчезало в мутной серой водяной каше. Дядя Миша оказался прав — море вышло из берегов и со страстью обрушилось на беззащитный пионерский лагерь.

— На сторожку! — закричал где-то рядом Горан.

Я понял, что серб прав. Крыша сторожки оказалась единственным близлежащим местом, до которого вода не могла дотянуться. Мы вскочили на ноги и бросились к спасительному маленькому домику из белого кирпича. За спиной грозно рокотала приближающаяся водная масса. В какой-то момент боевики «Стоящих» открыли огонь. Но через мгновение и они заметили опасность.

Из обороняющихся на сторожку успели забраться только мы с Гораном и гламурный фотограф. Остальных накрыла волна. Пенящаяся вода с грохотом ударила о белые стены. Нас с головой накрыло облаком брызг. Я повалился с ног и придавил собою фотографа. Горан каким-то чудом удержался на ногах и даже успел выстрелить в сторону нападавших. Впрочем, его воинственный пыл был излишним: «Стоящим» и так здорово досталось.

Я лежал на крыше сторожки и в каком-то полузабытьи наблюдал, как гигантский поток воды потащил многотонный КрАЗ к забору и, ломая стволы акаций, швырнул машину на один из корпусов. Автобусы же перевернулись словно картонные коробки. В потоке то тут, то там мелькали человеческие головы. Каждый старался выплыть и зацепиться хоть за что-нибудь неподвижное. Сложная задача: вода смела практически все, что стояло и росло на земле. Жуткая картина, но нам это бедствие оказалось на руку. Как-никак, а атака, простите за каламбур, захлебнулась.

Волна покатилась дальше, с грохотом устраняя преграды на своем пути. Я помог подняться фотографу и схватил Горана за рукав.

— Что будем делать?

— Отходить, — пожал плечами серб. — Втроем мы уже все равно не воины.

Мы спрыгнули с крыши в мутный поток, покрывавший землю. Поскольку волна уже сошла, здесь ощущались лишь ее последствия. Мы брели по колено в грязной воде, на поверхности которой плавал разнообразный мусор: от пустых банок из-под пива и обломков скамеек до дохлой медузы, принесенной стихией из морских глубин.

— Вертолет… Скоро должен прилететь вертолет, — как заклинание повторял Горан.

Серб, как самый крепкий и выносливый, шел первым. Я держал его за руку. Фотограф уцепился за пояс моего тренча. Со стороны, полагаю, мы напоминали то ли похоронную процессию, то ли первопроходцев, покоряющих Северный полюс. Только вместо снега и ветра у нас под ногами была вода…

Неприятности не закончились. Когда мы с трудом добрались до кинотеатра, то увидели, что крыша пуста

— Да что они все, заснули, что ли?! — в сердцах выкрикнул серб.

Я посмотрел на окна корпуса 2-А. Свет там уже не горел — какой, к черту, свет после такого тайфуна… Но одно окно верхнего этажа мерцало неоновым блеском. Я догадался, что это был переносной фонарь с аккумулятором. Их производство в свое время, помнится, освоили китайцы. Фонарь, лампа дневного света и радиоприемник с FM-диапазоном. Настоящий подарок для автомобилиста, у которого произошла поломка в ночное время. Ставишь эту бандуру на землю, включаешь свет, чтобы на тебя не наскочили проезжие машины, и копаешься под капотом, наслаждаясь музыкой, хрипящей сквозь дрянной слабосильный динамик… Я видел такие фонари кое у кого из колонистов. К счастью, по крайней мере, один из них уцелел от воды…

Мы вошли в холл здания. Весь пол заливала морская вода: не так, как на улице, а всего лишь по щиколотку. Опрокинутые стулья лежали ножками вверх. Один из оконных проемов заслонял своим дерматиновым телом вставший на дыбы от натиска воды диван. Людей не было вовсе. И это меня насторожило. Я не стал говорить о своих опасениях спутникам, хотя и знал — случилось что-то непредвиденное. Иначе как объяснить молчание Свина? Да и Зоран куда-то пропал, что тоже очень подозрительно…

Мы обследовали все комнаты первого этажа, убедились, что они пусты, и стали подниматься вверх по лестнице. Ступив на твердую, не покрытую водой поверхность, я вздохнул с облегчением. Холодная вода уже осточертела: туфли натерли пальцы, щиколотки саднили от постоянных ударов плавающих кусочков мусора. Я снял один туфель и вылил прямо на ковер скопившуюся там воду.

— Потом высушимся, — не одобрил мои действия серб. — Давай скорее наверх.

— Подожди! — остановил его я. — Думаю, нам надо пойти поодиночке.

— Это еще почему? — удивился Горан.

— Не нравится мне все это. Слишком подозрительно. Людей на крыше нет. Зоран куда-то пропал. И Черногорцев не вернулся.

— Хорошо, — подумав, согласился серб. — Ты иди по главной лестнице. А я поднимусь по боковой. Через две минуты выходим на контрольную точку.

— А я? — напомнил о себе фотограф. — Я ведь тоже могу быть чем-то полезным…

— Идем вместе со мной, эээ…