Сплошные проблемы (СИ)

Шёл второй день моего пребывания у меня дома. Я съехала от Хосе, поскольку мне больше не хотелось смущать его и постоянно видеть через окно Шистада, вечно что-то делающего на улице. За шесть дней ровным счётом ничего не изменилось, если не считать, конечно, то, что Себастьян перешёл грань допустимого. Он слишком часто приезжал ко мне, заваливая меня различными подарками. Я ему нравлюсь, но меня это чертовски не устраивает, ибо я не хочу начинать новых отношений. Я не хочу казаться всем и каждому шлюхой, меняющей одного парня на другого. Я просто доживу эти чертовы 20 дней в Осло и уеду в Барселону. Я ещё никогда там не была. Герман спал на своём коврике, а я сидела на диване в спальной одежде, не умывшись и не приведя себя в порядок. А смысл? Я здесь никому не нужна, кроме себя одной. А Герман любит меня такой, какая я есть. Сегодняшний день, наверное, будет испытанием для меня. Именно сегодня начинаются новые репетиции, а значит начнутся и новые встречи с Шистадом. Я очень хотела покинуть команду, но остаюсь. Я это делаю только ради Хосе. Ради того, кто поддерживает меня, несмотря ни на что. Но я четко решила, что танцевать с Крисом больше не буду. Ни за что. А если кто-то будет не согласен, то я все же уйду из команды. Моё уединение с диваном прервал стук в дверь.

— Сейчас! — стук не прекращался. Он меня дико раздражал. Быстро вскочив с дивана, я направилась к входной двери. Открыла, не посмотрев в глазок.

— Родная, я так скуча-а-ал. — передо мной предстал пьяный Крис. Его лицо было в крови, а одежда разорвана. На правой руке не было его любимых дорогих часов из белого золота. Кажется, его кто-то избил.

— Боже мой, — я взяла его за руку и попыталась затащить во внутрь, — где ты так накачался?

— Мне было скушна, — говорить он явно не мог. Мы еле-еле прошли в дом, хорошо, что диван оказался поблизости. Крис упал на него, — поцелуешь меня?

— Чёрт, а как же репетиция? Как ты пойдешь на неё в таком виде? Что произошло? Почему ты в крови? Где твои любимые часы? — но, кажется, он даже не слушал меня. Его пьяное тело развалилось на диване, очень громко захрапев. И что мне с ним делать? Надо скорее обработать его лицо, пока не случилось заражение крови. А что делать с репетицией? Она начнётся уже через полчаса. Придётся звонить всем и отменять её.

***

Спустя полчаса я отзвонилась всем по поводу репетиции. Пришлось перенести её на завтра. Я достала аптечку и влажные салфетки. Сначала я аккуратно смыла лицо Криса от крови влажными салфетками, а потом принялась обрабатывать раны. Почему-то «разукрашенным» он мне нравится больше. У него были разбиты нос, губа, и под обеими глазами красовались синяки. У меня появилось какое-то странное чувство. Тогда, когда меня пытались изнасиловать, за мной ухаживал Крис, а теперь за ним ухаживаю я. Когда я закончила с его лицом, решила снять обувь. Не люблю, когда у меня дома ходят в грязной обуви, а он ещё и на диване в ней лежит. С трудом, но все же у меня получилось снять обувь с Шистада. Трогать его в таком состоянии — это все равно, что пытаться отмыть вино с одежды. Невозможно. Я принялась за уборку. Все время уборки меня волновал вопрос: «Почему он пришёл именно ко мне?». Он же мог прийти к себе или же к кому-то из парней, но он все равно явился на порог моего дома. Сказал, что скучал. Ещё и в таком состоянии. Что же все это значит? Зачем он вообще напился? Ещё и днём. Меня мучила куча вопросов, ответы на которые возможно найти лишь тогда, когда Крис встанет. А это произойдёт совсем не скоро.

***

Было уже шесть вечера. Я тихонько сидела в кухне, попивая чай, и, поедая свои любимые пирожные. Герман разрывал в клочья купленные мной мягкие игрушки. Это его любимое занятие. Было тихо. И вдруг я слышу какой-то грохот в гостиной.

Комментарий к 28 глава

Хочу ваше мнение 🙏

========== 29 глава ==========

Pov Ева.

Когда я вошла в гостиную, то увидела разбитый горшок, в котором до этого момента рос цветок. Крис потирал затылок. Он немного покраснел от стыда. Я знаю его это лицо, оно всегда означает что-то типо: «я случайно, не убивай меня, пожалуйста». Можно подумать, что за 11 дней невозможно узнать, а уж тем более выучить наизусть человека, но не в этот раз. Со мной случилось именно это. Я выучила все его привычки, маски, манеры, все шрамы и изъяны — всего его полностью.

— Прости, я случайно, — он судорожно начал собирать осколки разбившегося горшка, — я не хотел.

— Плевать, он все равно мне никогда не нравился. — села на корточки и аккуратно убрала осколки из его рук. — Я уберу позже.

— Что я тут делаю? — он встал, задумавшись. Видимо, пытался вспомнить то, как он тут оказался.

— Пришёл пьяным ко мне.

— И ты меня впустила? — на его лице выразилось удивление. Мне нравится, когда он удивляется. Его и так идеальные брови превращаются в две дуги — в две маленькие радуги.

— Знаешь, — я быстренько взяла с кухни веник и совок, — когда я увидела твоё лицо, которое практически полностью заволокло кровью, мне стало жаль тебя и пришлось впустить. — подмела.