Спокойной ночи

– Послушай, Дон, не хочешь же ты... Дентон молчал.

– Дон, ты ведь правда не имел в виду...

– Я уже все сказал, – ответил Дентон.

– Дон, послушай, так что же Бостон?

– А что Бостон?

– У меня там назначено выступление на уик-энд, я...

– Нет.

– Дон, ради Бога...

– Ты будешь репетировать весь уик-энд тут. У тебя нет времени ездить в Бостон.

– Дон, уже все подписано.

– И что?

Эдди судорожно шарил левой рукой по пуговицам рубашки, как по клапанам кларнета. В глазах его читалось отчаяние.

– Не надо, Дон, – взмолился он. – Бога ради, не надо.

– Ты сам виноват.

– Ах ты, дрянь, это ты во всем виноват! Все потому, что не можешь добиться хорошей записи смеха...

– Прекрати.

Дентон поднялся и глядел на него, пока Эдди не заморгал и не отвел взгляд.

– Эдди, не забывай о контракте. Он подписан на четыре с половиной года. Я всегда могу убрать тебя из шоу, снизить зарплату или вообще расторгнуть договор. А без меня ты не заработаешь ни гроша, и не забывай об этом. Не то пойдешь в судомойки.

Эдди покорно шагнул к двери, сдаваясь.

– Не надо так, Дон, – пробормотал он. – Не заходи так далеко.

***

«X плюс У, – заявил с телеэкрана голос с сильным акцентом, – это что-то непроизносимое!»

Дентон попытался сосредоточиться и уставился на кривляющегося Профессора. Эдди Блейк? Мог ли это быть Эдди Блейк?

Не исключено. Смерть Дентона избавляла его от необходимости соблюдать условия контракта. И кто, вероятнее всего, заменил бы Дентона в шоу? Ну конечно же Эдди Блейк, который все и всех знал и был в глазах зрителей своего рода символом передачи. Так что смерть Дентона открывала Эдди возможности.

Да, но мог ли Эдди Блейк это совершить? Слабый, ничтожный человек?

В телевизоре послышались новые голоса. Дон изо всех сил старался разобрать картинку и наконец понял, что это реклама. Муж с женой, счастливая пара, и секрет их семейного счастья в.., растворимом кофе.

Счастливый брак. Он подумал о Нэнси. И о сценаристе Хербе Мартине.

***

– Дон, мне нужен развод. Он поднял глаза от тарелки:

– Нет.

Они сидели втроем в “Афинском зале” за столиком – Дентон, Нэнси и Херб. Нэнси заявила ему сегодня, что ей надо поговорить с ним о чем-то важном, а он ответил – подождем до вечера. Он не желал домашних сцен перед самым эфиром.

Теперь начал Херб:

– Дон, не понимаю, какой вам в этом толк. Совершенно очевидно, что вы не любите Нэнси, а она не любит вас. Вместе вы не живете.

Дентон поглядел на него угрюмо и ткнул вилкой в сторону Нэнси.

– Она моя, – заявил он. – Независимо ни от чего, она моя. И я предпочту отдать ее кому-нибудь получше вас, приятель.

– Я могу получить развод и без твоего согласия, – вмешалась Нэнси. Она была хороша, овал лица обрамляли длинные светлые волосы. – Я могу поехать в Неваду и...

– Будет развод – не будет, – прервал ее Дентон, – и где бы он ни был, но истцом выступлю я. И мне даже не понадобится выезжать за пределы штата. Вполне подойдет измена. А любовник чисто случайно окажется коммунистом.

– Бросьте, Дон, – вступил Херб. – И долго вы намереваетесь мне этим грозить?

– Пока существуют черные списки, дружок.

– Ну, теперь другие времена. Черные списки не работают.

– Вы так думаете? Хотите, проверим вашу теорию?

– С 1938 года...

– Дружок, вы же знаете, не важно, когда вы были коммунистом. Да нет, Херб, на самом деле вы мне нравитесь, вы пишете вполне прилично. Я вовсе не хочу лишать вас профессии потому только...

– Почему ты не оставишь нас в покое? – воскликнула Нэнси так громко, что люди за соседними столиками оглянулись на них с любопытством.

Дентон обтер губы салфеткой и поднялся.

– Вы спросили, я ответил, – сказал он.

– Сделайте одолжение, – проговорил Херб, – попадите на обратном пути под машину.

– Не шути с ним, Херб. – Нэнси умоляюще тронула его за руку.

– А кто шутит-то? – спросил Херб угрюмо.

***

"Шутки в сторону, друзья, – раздался его собственный голос. – Дэн и Энн – лучшая танцевальная пара в стране”.

Дентон беспомощно смотрел на экран – там его маленький двойник мог говорить, двигаться, смеяться и хлопать в ладоши. Там он был здоров, жизнерадостен и доволен.

Кто? Кто? Кто? Херб? Нэнси? Они оба?

Он попытался вернуться мыслями в то мгновение, воспроизвести тот силуэт, понять – мужчина это или женщина. Но не смог: перед глазами возникала просто грузная темная фигура в пальто, едва видневшаяся в слабом свете холла. А под пальто мог быть и тощий Эдди, и грациозная Нэнси, и мускулистый Херб, и толстяк Морри Стонмэн. Морри Стонмэн?

***

Дэн и Энн, жалкие танцоры, толклись перед камерой, а толстяк Морри Стонмэн вытирал лоб носовым платком, приговаривая:

– Ей-богу, Дон, они хорошо смотрятся. О них самые лучшие отзывы на всем...

– Долбаки они – вот что, – холодно ответил Дентон. – Именно так.

– Но ты же их принял. Сказал “о'кей”.

– Под твое честное слово, Морри. Разве нет? Морри смутился, вытерся платком, стараясь не встречаться взглядом с Дентоном.

– Да, Дон, – выговорил он наконец. – Ты здесь ни при чем.

– Сколько, Морри?

Морри скорчил мину оскорбленной невинности:

– Дон, ты же не думаешь, что...

– Морри, сколько они тебе дали?

Оскорбленная невинность исчезла, и Морри пробормотал: