Спонсор

У меня было несколько страниц и блогов, где я писал свою нудятину, вроде прозы и хромоногой поэзии. Здесь Рада следила более всего. Она не стеснялась выражать свое мнение таким, какое оно было. А это иногда правда, было неуместно. Меня бодрили такие моменты в нашем общении: она была груба, неоправданно жестока к каким-то явлениями и событиям, или, например, высмеивая человечество. Она ни была мизантропом или нарциссом, просто во всем подмечала особую соль и ко всему имела свою трактовку, зачастую, как мне казалось, понятную только мне.

Она называла меня Родинкой из-за моего лица и мне это нравилось. Вроде, ну что такого удивительного? Так меня мог назвать кто угодно, отталкиваясь от того, что три родинки на моей левой щеке образуют треугольник. Но я читал в ее словах это так, словно лишь она одна на свете могла это заметить.

Вообще, смутен тот период, словно я был под воздействием какого-то газа, который всюду преследовал меня, куда бы ни шел. Я как зачарованный, витал в облаках. Мне почти всегда не хотелось есть, требовалось меньше часов на сон. А настроение было как у моих девчонок в ПМС – я то злился без причины, был раздражителен на всех постоянно и при этом мне было так хорошо что даже не передать и там, где наоборот раньше бы вспылил, я был пофигистом. Это была чудная пора, удивительная и необычная в моей истории жизни. Если бы мы никогда не встретились в реале, меня бы никто никогда не смог бы разубедить, что я был заворожен через интернет. Уж не знаю, как это можно сделать на расстоянии, но уверен, что это возможно. То был экстаз романтического безволия и бессилия. Рада была коброй, а я добровольно загипнотизированным сурикатом, отбившимся от своей стаи.

Но, это звучит лишь так красиво. А в самом деле, Рада разубеждала меня, отговаривала от сближения, отказывалась идти на контакт столь долго, что уже и не поиграешься, и не свалишь ни на какие ухищрения – она реально боролась с собой. А я безапелляционно верил, что в чем бы там ни крылась тайна нашей несовместимости, я смогу покорить любые проблемы и сделать все так, чтоб мы были вместе.

Накануне первого онлайн-свидания, где мы не то, чтоб должны были увидеться, а впервые реально списаться в мой выходной и пообщаться «вживую», я не мог оставаться бездвижным, тупо ожидая назначенного часа. Элла была на работе, Бони должны были нагрянуть на завтра, а я вдруг написал Ромке и поехал к нему в спонтанные гости. Ромка уже женился, но благо в этот день как и я был выходным один, а потому сначала мы решили пообедать у него на районе, а потом встречать его супругу с работы, но когда я был в пути, он вообще позвал меня к ним домой.

– Купишь по дороге овощи к борщу? Чего-то не просто есть, а прямо жрать захотелось. Будешь со мной готовить? – позвонил он, когда я уже подъезжал к его дому на автобусе. Надо сказать, что Ромка не готовил абы с кем, только с родными и это было приятно. Теперь мы жили в соседних районах, но почему-то виделись все равно редко. Хотелось бы сказать, что возраст и семейная жизнь разводит друзей, но все это брехня. Тот, кто хочет видеться со своими корешами, тот обязательно будет. Только мы с Ромкой не парились и никогда бы не стали предъявлять претензий друг к другу. Наша дружба была чиста от этой попсовой скверны.

– Ты бы спросил сначала, что я тебе везу! – заржал в трубку я.

– И что? – заржал в ответ и Ромка. Нам с ним никогда не надо было повода для веселья. Вместе все всегда было забавным, мы могли без повода проржать часы напролет.

– Целый букет какой-то съедобной капусты!

– Что? Где ты ее надыбал?

– Бабуля какая-то у метро продавала и крикнула меня «Милок!».

– А ты что, повелся? Настолько одиноко? – беспардонно ржал Ромка в трубку.

– Нет, кретин. Подумал, что ей там офигеть как холодно с этой капустой стоять! Ну, и тебя хотел повеселить. – я ржал до слез, реально неся шириной в обе руки охапку какого-то листового салата, явно выращенного на подоконнике.

– Ну, тебе удалось – я весел! Только жрать все равно хочу! А потому, прямо на углу возле моего дома (а ехал я по новому адресу впервые), в овощном ларьке возьми все на борщ.

– Че, салата туда нельзя кинуть? – не унимался я и не собирался до самой конечной класть трубку.

– Сам козел. Давай скорее!

– Не смогу! У меня руки заняты.

– Без борща не пущу! – все равно закончил разговор мой лучший друг. А я смеялся до самого киоска и все-таки купил нужные овощи, которые неудобно было нести с этим зеленым букетиком.

– Обломился бы, если бы подъездную дверь открыл? – спросил я припотев от неудобной позы.

– Да хватит ныть! Я специально не вышел! – смеялся друг, встречая у лифта. – Наблюдал из окна, как ты нагружен и потешался! – обычно мы реально выходили друг друга прямо на улицу встречать и вообще нам никогда не было западло друг друга подождать или у метро встретить. Но в этот раз ему явно было веселей прикольнуться. Так-то, заботливее Ромки никого во всем свете не сыщешь.

– У-у, подлюка! – шутил я и целовал его в обе щеки через букет салата.