Спонсор

Выбравшись на улицу, я быстрым уверенным шагом направился внутрь. Эта девочка вызывала во мне странные и совершенно противоречивые эмоции. Я хотел смять её, отыметь, поставить на колени и смотреть, как её пухлые губки обхватывают мой член, как пальчики порхают по коже, помогая рту. Одна мысль об этом заставляла мой пах тяжелеть. С другой же стороны… Хотелось открывать её постепенно, как дорогое вино, пить маленькими глотками, смаковать, но прежде дать насытится, раскрыться. Этот робкий котёночек при должном внимании может превратиться в красивую породистую кошку. А может навсегда остаться беспородной дворовой. И я понимал, что это зависит исключительно от меня.

Дом встретил меня тишиной. Где девчонка?! Дима сообщил, что после репетиции отвез её, как и было приказано. Передумала? Решила сбежать? Ну нет, дорогая, уговор наш вступил в силу со вчерашнего дня. Вряд ли для меня он столь же выгоден, как и для неё, но у каждого свои слабости. Как ни крути, а красивые женщины имеют определённые привилегии, в особенности, если знают себе цену. В случае с Лианой это было сомнительно, но ей повезло — цена её красоты была известна мне. Скупиться я не собирался. К исполнению своей части договора я неосознанно приступил ещё накануне ночью, когда, приехав домой, злой и уставший, ещё уговаривал её сестрицу лечь спать. К слову, девочка эта далеко пойдет. Та еще манипуляторша. Едва я сказал, что, если она успокоится и поедет утром в новую школу, где и будет жить, я куплю ей кукольный дом, она тут же попросила к нему несколько кукол, конюшню и лошадей. А едва обещание купить слетело с моих уст, улыбнулась и улеглась в постель.

Старшей стоило бы поучиться.

В гостиной Лиану я не обнаружил, в кухне — тоже. Лишь когда поднялся наверх и вошел в спальню, услышал шум льющейся воды. Значит, в душе. Купается, мой Котёночек… Интересно, как она отреагирует, если я почешу ей спинку?

Ухмыльнувшись, я бросил на постель куртку. Остался в свитере и тёмных джинсах. Моё положение предполагало ношение более официальной одежды, но пиджаки и рубашки я носил крайне редко. К чему власть и деньги, если не можешь позволить себе то, что действительно нравится? Помнится, костюм в последний раз я надевал как раз для похода в театр. Редкое исключение из установленных мною же правил: одежда должна быть удобной, остальное — предрассудки. При жизни отец вечно меня отчитывал, как делал это и Руслан. Но ни отца, ни старшего брата рядом нет… Додж семидесятого года, кеды и кожаные куртки. Моя жизнь — мои правила. Вряд ли кто-то посмеет упрекнуть меня в том, что выгляжу я недостаточно презентабельно. Когда-то, но не теперь. Потому как жизнь расставила всех на те места, что посчитала нужным. Расставила и разложила. Губы мои тронула циничная усмешка. Я, именно я — хозяин этого города.

Разувшись, я наскоро снял остатки одежды и дёрнул дверь ванной комнаты. Даже не подумала запереться…

Стоя ко мне спиной, Лиана мыла волосы. Потемневшие от воды прядки скользили меж тонких пальцев, по бледной коже стекали пенные струи. Даже сейчас она была изящна и грациозна. Нет… сейчас она была, пожалуй, даже изящнее, чем в тот день на сцене, когда я впервые увидел её. Во влажном воздухе витал запах хвои и кедра… Остановившись возле кабинки, я рассматривал её сквозь запотевшее стекло: бесконечные ноги, маленькие округлые ягодички, узкие плечи и красивые руки. Кровь моментально прилила к члену. Да, я хочу её. Хочу здесь и сейчас. Хочу сжать её хрупкое тело и заставить подчиняться моей воле. Задрав голову, она подставила лицо струям, повернулась в пол-оборота, и я увидел её высокую грудь. Сглотнул и прикрыл глаза. Да, несколько лет назад Нелли была хороша, но до этой девочки… До этой девочки ей даже тогда было далеко.

Простояв ещё с пол минуты, я открыл стеклянную дверцу душевой. Лиана только-только смыла с волос пену и коснулась смесителя, чтобы выключить воду. Шум капель стих, она развернулась и, увидев меня, вскрикнула. Не зная, что делать, в панике заметалась по душевой. Поскользнулась на мокрой плитке и едва не рухнула мне под ноги, но я вовремя успел удержать её. Обхватил за тонкую талию, прижал к себе и жарко выдохнул ей на ухо:

— На колени пока рано, малышка.

Я чувствовал, как каждая клеточка её тела сжалась, вся она превратилась будто бы в натянутую струну. Только сердце колотилось быстро-быстро, как у загнанного зверька.

— Я… Ренат, я думала, успею помыться, — залепетала она.

Её нежный, звонкий голосок проникал в меня вместе с запахом влажного тела. Шёлк кожи под ладонями… Я дурел от того, как её соски, затвердевшие от ворвавшегося вместе со мной в душевую прохладного воздуха, трутся об меня. Ладони мои заскользили по её спине, опустились на ягодицы, и я теснее вжал её в себя, так, чтобы она ощутила всю силу моего желания. Поняла, девочка? Конечно же, поняла. Ойкнув, она положила свои узкие ладошки мне на грудь, попыталась отстраниться. Ну нет, Котёночек.