Спонтанная эволюция: Позитивное будущее и как туда добраться

Когда на роль базовой парадигмы Запада выдвинулся монотеизм, он включил древнегреческую науку в свою смешанную систему знаний о мире. Фома Аквинский и Альберт Великий адаптировали научную философию греков таким образом, чтобы она соответствовала догматам христианского священного писания. Новая церковная наука, известная под названием «естественная теология», установила определенные правила восприятия и исследования Божьего творения. В этой вспомогательной роли наука надолго приняла на себя роль послушной служанки при церкви.

Как мы уже говорили выше, первые семена сдвига парадигмы были посеяны тогда, когда науке было поручено упорядочить церковный календарь. Сделанное Коперником открытие, что Солнечная система является гелиоцентрической, положило начало формированию современной науки как независимого и отличного от церкви общественного института. Публикация этого открытия стала поворотным моментом, после которого ученые стали все чаще ставить под сомнение непогрешимость церкви, что в конечном счете привело к полному крушению монотеистической парадигмы.

Начало современной научной революции датируется 1543 годом, когда Коперник на закате своих дней опубликовал книгу «О вращении небесных сфер» (De Revolutionibus Orbium Coelestium), успешно оспорив претензии церкви на непогрешимость.

И одна из первых проблем, вставших перед современной наукой, заключалась в том, что у нее не было критериев ответа на вопрос «Что есть истина?». У нее не было способа отличать истину от истовой веры. Не забывайте, что наука XVI века представляла собой собрание древнегреческих рассуждений, адаптированных христианскими теологами.

Следовательно, первой задачей современной науки было создание научного метода оценки данных — и она ее выполнила. По существу, научный метод состоит в следующем: ученые осуществляют наблюдения и замеры, потом выдвигают гипотезу, объясняющую полученные результаты, и, наконец, проводят эксперименты, призванные проверить эту гипотезу. Затем, ориентируясь на данные экспериментов, ученые дорабатывают гипотезу таким образом, чтобы она более полно предсказывала результаты дальнейших экспериментов. В конечном счете главным критерием научной истины является предсказуемость.

Рене Декарт дал толчок развитию новой парадигмы, призвав к полному реформированию науки. Он предложил отринуть все бытовавшие в науке древнегреческие верования и заменить их поддающимися верификации истинами, установленными в соответствии с аналитической научной методологией Фрэнсиса Бэкона. «Подвергай сомнению все», — сказал Декарт, и единственное, что он сам признавал несомненным, это факт собственного существования. «Я мыслю, следовательно, существую», — заявил он. Вполне возможно, что подобное заявление может сделать и вся Вселенная, — о чем мы вскоре поговорим подробнее.

Научный метод требует, чтобы предмет исследования подвергался непосредственному наблюдению и измерению. При отсутствии нынешних технологий сфера исследования ученых того времени была ограничена явлениями, которые можно непосредственно увидеть, потрогать и измерить. Концепция невидимой энергетической матрицы — современные квантовые физики назвали ее «полем», а Эйнштейн характеризовал как «единственный управляющий фактор материи» — была, очевидно, недоступна для научного наблюдения во времена Ньютона и Декарта.

Так называемый научный метод неизбежно ограничивал науку исследованием материального мира. Сузив свою сферу исследований постулатом о том, что нематериальные явления (такие, как дух и разум) находятся вне научных аналитических рамок, наука официально приобрела статус научного материализма. В результате ученые определили все элементы незримого царства как метафизические представления, с удовольствием передали их в ведение церкви и больше не рассматривали как нечто, достойное интереса строгой физической науки.

Дистанцировавшись от церковных верований и сузив сферу своих наблюдений физической осязаемой Вселенной, ученые положили начало новой философии. В противоположность убеждению, что Вселенная управляется духовными силами, была выдвинута идея, что она представляет собой сугубо физическую машину. С такой точки зрения планеты, звезды, растения и животные — всего лишь шестеренки в колоссальном механизме наподобие часов.

Поскольку поначалу ученые все еще придерживались мнения, что этот механизм создан Богом, они полагали, что после того, как машина была запущена в работу, Бог устранился от личного участия в ее повседневном функционировании. Отказавшись от представлений о Боге-кукловоде, который управляет процессами мироздания при помощи неких духовных ниточек, ученые стали воспринимать Вселенную как своего рода вечный двигатель, доступный для постижения через наблюдение его механических частей.