Спор о Сионе. 2500 лет еврейского вопроса

На министерском обеде сразу же после «решения» ООН Форрестол возобновил наступление: «Я указал, что многие рассудительные люди еврейской веры полны сомнений относительно мудрости сионистского давления за создание еврейского государства в Палестине… Это решение чревато опасными последствиями для безопасности нашей страны в будущем». После этого он обсудил этот вопрос (3 декабря 1947 г.) с Джеймсом Бернсом, смещенным с поста государственного секретаря в том же 1947 г. (его отставку легко было предвидеть: он сделал достоянием гласности обязательство, данное Рузвельтом королю Ибн-Сауду). Бернс сообщил Форрестолу, что действия президента Трумана поставили британское правительство «в самое затруднительное положение», добавив, что «главную ответственность» за них несут Давид Найлс и судья Самуил Розенман — два члена той «дворцовой гвардии», которой в свое время окружил себя президент Рузвельт; русский еврей Найлс (разумеется псевдоним!) был президентским «советником по еврейским делам», а судья Розенман был редактором (т. е. автором) президентских речей. Оба они, по словам Бернса, напугали Трумана сообщением, что «Дьюи (оппозиционный кандидат в президенты) собирался выступить с заявлением в пользу сионистской позиции по вопросу о Палестине, утверждая, что если Труман его не опередит, то штат Нью-Йорк будет демократами потерян.

Бернс позволяет нам здесь бросить еще один взгляд на закулисный аукцион. Два кандидата на высшую должность в Соединенных Штатах (Томас Дьюи кандидировал от Республиканской партии) выглядят, как дети, натравленные один на другого обещанием кулька с конфетами. Разыгрывая сионистскую карту в вопросе раздела Палестины, Труман далеко еще не обеспечивал демократам победы, ибо до выборов оставался целый год, в течение которого сионисты подвешивали кулек со сластями все выше, требуя все больше и больше, а республиканцы, в свою очередь, набивали цену. В отчаянии, Форрестол попытался убедить республиканского кандидата Дьюи: «Я сказал ему, что палестинский вопрос глубочайшим образом беспокоит меня с точки зрения безопасности страны, и снова попросил, не могли ли бы обе партии с обоюдного согласия изъять этот вопрос из предвыборной кампании». Ответ губернатора (штата Нью-Йорк) Дьюи не отличался от ответа Трумана: «Добиться результатов будет очень трудно из-за возбужденного поведения еврейства, для которого Палестина стала эмоциональным символом, а также потому, что Демократическая партия не захочет отказаться от еврейских голосов». Дьюи и дальше, после этого разговора, старался переплюнуть демократов в погоне за «еврейскими голосами», будучи вероятно немало удивлен тем, что, несмотря ни на что, оказался побежденным.

После этого Форрестол попытался поддержать оппозицию со стороны госдепартамента своим меморандумом от 21 января 1948 г., в котором он проанализировал угрозу национальной безопасности, проистекающую из вовлечения Америки в палестинскую авантюру: «Весьма сомнительно, чтобы существовал какой-либо иной сектор наших внешних сношений, обладающий большим значением или таящий в себе большие опасности… для безопасности Соединенных Штатов, чем наши отношения с Ближним Востоком». Он предостерегал, что «мы можем навсегда испортить наши отношения с мусульманским миром» и, сделав ложный шаг, «ввязаться в войну». Он отметил, что среди отдельных республиканцев он смог найти «некоторое одобрение» его предложений изъять палестинский вопрос из партийной политики», но что среди демократов господствует мнение, «что значительная часть партийных фондов финансируется из сионистских источников, которые требуют взамен права распоряжаться этой частью нашей государственной политики». Последние семь слов дословно отражают положение и не оставляют в нем сомнений. Сионисты требовали подчинения им американской государственной политики, обещая взамен четырехлетнее президентство тому, кто даст больше. Были ли они действительно в состоянии дать обещанное, никогда не смогло быть проверено; партийные организаторы верили им на слово, а кандидаты обеих партий напяливали на себя власяницу покорного смирения даже еще до своего выдвижения, зная (или опасаясь), что без нее их даже не выдвинут.