Спорим (не) влюблюсь

Стараюсь звучать сердито, но понимаю, что меня отпускает. Вроде не страшно потеряться, даже в незнакомом городе. Интернет никто не отменял и приставание к сотрудникам метро тоже. Но приятно, что за мной вернулись. Самую малость.

— Мы обернулись, а тебя уже нигде нет. И не поняли, где последний раз видели. Ник поехал в отель с сумками, а я пошел свой багаж искать.

— Я не багаж!

— Ага, на багаж хоть трекер можно повесить. Переживала?

— Что отдыху от тебя? Ни капли.

Рома притворно вздыхает и прикладывает ладонь к сердцу. И смотрит так, словно я его котёнка похитила. Или что похуже сделала.

— Разбиваешь мне сердце, морковка.

— Не только же тебе этим заниматься.

— Значит, я разбил твое сердечко? Была влюблена в меня? Признавайся.

— Исаев, влюбиться в тебя — мазохизм. Я подобным не страдаю.

Ага, зато втрескаться в твоего брата самое то. Совсем не мазохизм и не страдания. Так, любование издалека и постоянные тренировки с бегом, на который я подалась только из-за Ника.

— Это пока. У меня неделя, не забывай.

Шесть дней, но это мелочи. Днём больше или меньше — парню не поможет. Только Рома не теряет времени. Берёт меня за руку и не даёт вырваться.

— Чтобы больше не терялась. Так, пошли, выход в той стороне.

— Зачем нам на выход?

— Буду поить тебя кофе и снимать стресс. Испуг лечится выпечкой и Парижем.

— Я не испугалась.

— Ага, морковка, рассказывай.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Рома, на улицах Парижа

— Твое подобие кофе, — мы с Маргошей уселись в небольшой кафушке. На улице стояли маленькие столики, как раз на двоих. Что позволило сесть рядом с девушкой и прижать к себе. — Сильно испугалась?

— Господи, Исаев, ты де… девушек испуганный не видел? Постояла немного в метро, прям шок на всю жизнь, — фыркает, стягивая рыжую копну в хвост. Открывая доступ к длинной шее. — Ник нас не потеряет?

— Сейчас наши подъедут, найдёт чем себя занять.

А ещё, желательно, подальше от Маргоши. Потому что брат решил влезть со своим спором туда, куда лезть не нужно. У нас свои разборки с девушкой и третий лишний тут вообще не нежен. Ник пускай и дальше верит в свою неотразимость, но я знаю, о ком будет мечтать девушка к концу поездки.

Не сложно ведь. Пару свиданий, комплиментов. Не впервой. Да, Маргоша знает о споре, сама же и участвует. Будет чуть сложнее покорить её, но не невозможно. Тем более план уже начинает выстраиваться в голове. И, коль мы уже в Париже, могу перейти к исполнению.

— Ты чего творишь? — девушка вскидывается, стоит уронить руку на спинку её стула. — Ром, грабли убери.

— Ша, не мешай наслаждаться отдыхом.

Она вздыхает так, словно я её бюджетное место украл. И котёнка, и честь, и многое другое. Обхватывает длинными пальцами кружку, а лучше бы что-то другое так обхватывала. Но это ещё успеется.

Исаев я или кто?

— Так какой у тебя план? Я уже записала всё в конверты, не перезагадаю, можешь рассказывать.

— Нет, морковка, будет тебе сюрприз. Ты реально собралась поступать в Париж?

— Может быть. Ещё Краков и Берлин, как варианты. Летом на курсы запишусь, когда выберу страну.

— Мне Германия тоже нравится.

С удовольствием замечаю, как девушка кривится. Походу, не прельщает мысль учиться вместе. Но нам ещё два года в одной группе быть. А потом, может, тоже рвану во Францию. Мама давно предлагала, зная, как мне нравится Париж. В детстве, когда тётя жила здесь, всё лето проводил.

Но как-то не срослось. Сначала отец приболел, не хотелось бросать мать одну. Ясно, что у нас хватает надсмотрщиков. Если в старости каждый по стакану воды принесет, им на два года хватит. Но всё равно решил остаться. А после завертелось.

Жаль два года обучения бросать и заново всё начинать. Легче уже сразу на магистратуру поехать.

— Исаев, ты собираешься поступать только ради того, чтобы меня бесить своим присутствием?

— Нет, конечно. Чтобы ты каждый день могла любоваться объектом влюбленности.

— Ты-то своей самовлюбленностью каждый день наслаждаешься.

— А теперь и ты будешь.

— Безмерно счастлива.

— Видишь? Уже счастлива моему присутствую.

Маргоша закатывает глаза, а после пытается ударить меня ладонью. Даже не успевает к телу прикоснуться, как я перехватываю руку. Сжимаю едва заметно, притягивая к себе.

— Пусти.

— Нет, морковка. Насилие — это плохо. Так что будет тебе уроком.

Удобнее устраиваюсь, опустив на свое бедро ладонь девушки. Сверху припечатываю своей, чтобы не вырвалась. У неё горячая кожа, приятная. И мурашками покрывается, стоит немного погладить пальцами.

Ох, Маргоша, ты ещё не подозреваешь, что тебя ждёт.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— У нас скоро экскурсия начинается, — Маргоша в очередной раз пытается вскочить и выдернуть руку. Предсказуемо, как и то, что у неё ничего не получается. — Ром, я не хочу пропустить прогулку по Парижу.

— Я тебе устрою личную прогулку.

— Признай, всё это ради того, чтобы испортить мне поездку, да?

— Конечно, только ради этого и ехал за тобой на заправку.

— В смысле, ехал за мной?