Спорим, она будет моей

— Давно не видел, чтобы ты брал в руки карандаши, — перекатывает их пальцами по тумбочке. Приоткрывает папку, чтобы посмотреть рисунки. Захлопаю ее.

— Можно не лезть в личное? И из комнаты моей желательно выйти, — возмущенно смотрю на него.

— Приводи себя в порядок, жду внизу.

Ян вот кстати мог жить на первом этаже. Там есть неплохие комнаты, но мой гордый брат отказался. Вид из окон лучше, и тут я не спорю.

Растягиваюсь. Десять минут на утреннюю разминку, в душ, одеть форму лицея и вниз на завтрак — ежедневный план выполнен.

— Никита, я надеюсь, в ближайшее время увидеть исправленный средний балл, — медленно попивая чай с молоком, заводит любимую пластинку дед. — Ян, у тебя что-то болит?

— Нормально все.

Даже я по глазам вижу, нагло врет. Я успел забыть, что вчера ему прострелило спину и не отпускало до вечера.

— На меня посмотри, — требует у него старый генерал.

— Дед, нам ехать пора, — спасаю братишку от допроса.

Пока Ян грузится, втихаря сожрав две таблетки обезболивающего, дед напоминает мне про врача. С тоской смотрю на гараж, где скучает моя тачка.

Ладно, Амелина, я сегодня буду с тебя за все требовать, в том числе и за бессонную ночь.

Ни черта не выспался!

«Тень» Яна получает расширение полномочий на территории лицея, а вот как дальше будет осуществляться гиперконтроль, я пока не понял. Выясню, ликвидирую. Первый раз, что ли.

— Тормозни у банкомата, — прошу водителя.

— Вы опоздаете, — заявляет он.

Этот-то куда лезет? Дед всех подрядил нас воспитывать?!

— Ты не понял? — тоном напоминаю его место. — Останови у банкомата, мне налички нужна. Это срочно.

— Что задумал? — интересуется братишка.

— Средний балл повышать. Дед же сказал.

Смеемся с ним. Водила мою настоятельную просьбу выполняет. Я снимаю деньги, а заодно заскакиваю в магазин по просьбе Яна.

— Ну вот видишь, а ты боялась, — хлопаю по плечу водителя, не продолжая фразу.

Он и бровью не дернул в ответ. Тоже не прошибаемый, как и все, кого приставляет к нам дед.

Ян матерится сквозь зубы, пересаживаясь в коляску. Не нравится ему эта процедура, да ещё и на глазах одноклассников. А мне не нравится, что спина у него не прошла, и братишка упрямо молчит. Надо утащить его с собой в клинику сегодня. С меня дед со снимком все равно не слезет, вот и Яна посмотрят. У него в позвоночнике пластины стоят, вдруг что выбило, съехало, я не знаю. Врачи в этом больше понимают.

На первый урок успеваем впритык. Василина прилежно карябает что-то ручкой в своей тетради. Там, где обычно сидит брат, его уже ждет Настя, а мне ничего не остается, как упасть рядом с Соболевой, которую я вчера знатно обломал с планами на вечер.

— Я тебя ждала, — дуется Ангелина.

— Извини, появились срочные дела. Надо было решать. Перенесем?

— Родители возвращаются сегодня. Можем в ресторан сходить или погулять, — предлагает блондинка.

— Не-е-е, — морщусь, — не интересно.

— Кириленко, а иди-ка ты к доске, — вызывает меня препод. — И тетрадь прихвати, посмотрю, что ты там дома сделал вчера. Я полагаю, к девушке на свидание не пришел, потому что увлеченно занимался моим предметом?

— Анна Степановна, неуместно о личном на весь класс, — беру тетрадь, иду к ней под смешки парней.

Ну и слух у нее, обалдеть можно! Говорили же тихо.

— Разговаривать на уроке, тем более имея незакрытый долг, неприлично, Никита. И с преподавателем пререкаться. Вы с братом недавно пришли к нам учиться, а ты уже портишь себе оценки. Давай тетрадь.

Кладу на стол, открывает, смотрит на меня удивленно. В тетради чистые листы. Ну не пригодится мне в жизни эта гребаная стереометрия. Напридумывают названий, а мы мучаемся! А вот деньги ей наверняка пригодятся, они точно полезнее. Лежат себе спокойно, смотрят на нее, она на них, на меня.

— Это что? — в голосе проскальзывает возмущение.

— Домашнее задание, — улыбаюсь максимально очаровательно.

Со стороны класса не видно, преподавательский блок расположен на невысокой трибуне. Народ притих, наблюдает за представлением.

— Ты… Да ты с ума сошел, мальчик! — захлопывает тетрадь. — Сядь! После урока пойдешь со мной к директору.

— Зачем? — засовываю руки в карманы.

— Домашнее задание твое обсудим, — убирает мою тетрадь к себе в тумбочку. — Листочек пока возьми, — отвечает на немой вопрос. — Брысь отсюда! Бессовестный!

М-да, не прокатило. Ладно, придется умолять брата, чтобы спасал.

После урока Анна Степановна тащит меня к Авдеевой. Прижимает к себе тетрадь и все время возмущенно косится. Неужели так хорошо зарабатывает? Или очень принципиальная?

Она долго, на повышенных тонах и размахивая руками, высказывает директору, какой я придурок, как вообще посмел и все прочее. Лениво слушаю, сидя в удобном кресле в кабинете, и смотрю в окно. Там снежок срывается и сквозь тучи пробивается тусклое солнце.

— Анна Степановна, я вас услышала, успокойтесь, пожалуйста, — просит ее директор. Наливает стакан воды, протягивает. — А ты чего улыбаешься сидишь, Никита? Тебе весело?

— Как можно, — стараюсь сделать серьезную рожу.