Спорим, влюбишься? (СИ)

Медведев издал какой-то непонятный звук. То ли подавился, то ли еще что. Но вроде бы не смеется и на том спасибо.

– А дальше что? Что-нибудь было еще в вашей переписке?

– Он попросил прислать фото моей киски. А я подумала, что это еще более странно. Я не говорила ему про то, что у меня есть кошка в принципе. В общем, мне показалось это подозрительным, и я вышла отовсюду.

Миша откашливается, проводит пальцами под глазами и переводит на меня взгляд.

Что я опять не так сказала? Что за странное выражение лица?

– Что опять не так? Надо было все же показать кошку?

– Как бы тебе объяснить… он просил тебя показать киску, а не кошку.

– Котенок, киса, киска, кошка. Какая разница?

– В нашем обществе большая. Киска – это не животное.

– В смысле?

– В прямом. Некоторые, ну если быть точнее – многие, так называют то, что находится у тебя и у всех женщин между ног.

– Не поняла.

– Слово похожее, на то куда тебя звал предыдущий кусок дебила. В смысле первый парень.

Кажется, я вечность обдумывала сказанное Медведевым. Это как вообще можно до такого додуматься. А самое главное, почему? Как так можно?

– Зачем называть это кошкой? Потому что пушисто? Или похоже на усы? Но… есть же много гладких. Хотя сфинксы гладкие. Нет, не понимаю. За что так с кошкой?!

– Понятия не имею, – уже не сдерживая смеха, выдает Миша. – Ты только сейчас сиди, не падай. И еще сильнее не красней.

– Что опять?

– По первому пункту, когда парень хотел показать тебе своего дружка. Это не то, о чем ты подумала. Это не его друг человек, дружок – это то, что у этого долбанутого между ног.

Снова загруз на несколько секунд и все… мой мир уже никогда не будет прежним. Перевожу взгляд со своих ладоней на Мишу и понимаю, что он испытывает самое что ни на есть наслаждение от всего этого.

– То есть вписка – это вечеринка, а киска и дружок — это не животное и человек? Да что не так с этим миром?!

Вскакиваю с дивана, дабы поскорее скрыться с глаз Медведева.

– Маша, – слышу позади себя открытый смех, и желание ударить Мишу усиливается в стократ. Выглядеть дурой в чьих угодно глазах, по меньшей мере, – неприятно. Ну подожди у меня, Медведев, посмеешься еще.

Глава 11

Сколько бы ни пыталась выстроить в своей голове план, как отомстить Мише за его издевку, так и не смогла. Понимаю, что в моем незнании окружающего мира он не виноват, но обида за его смех так и не прошла.

Ночь выдалась на редкость отвратительной, сон в упор не шел. Благо, я сумела использовать это время с пользой, посмотрев на повторе несколько видео из раздела «кулинария для чайников». Выписала самые простые и, на мой взгляд, доступные рецепты в блокнот и уже в шесть утра принялась замешивать тесто для «ленивых хачапури». Никогда бы не подумала, что из нескольких простых ингредиентов может получиться вполне себе приемлемое, судя по отзывам, блюдо. Учитывая, как много и какую жирную пищу ест Миша, ему должно понравиться.

Замесив жидкое тесто буквально за несколько минут, я почувствовала какой-то подвох, ибо слишком легко. Неужели у такой как я может что-то получиться с первого раза? Никто и никогда не вселял в меня уверенность в себе и сейчас, смотря на посуду с тестом, сомнения гложут с каждой секундой все больше и больше. У меня что-то либо не пропечется, либо сгорит. А Медведев только порадуется, подтвердив этим, насколько я никчемна. Ярко представив себе очередную его издевку, я взглянула на недорисованный Мишин портрет, и уселась его дорисовывать под цепким кошачьим взглядом. Да, так ему определенно будет лучше.

– Я так сильно улыбаюсь, показывая зубы? – поднимаю взгляд на рядом стоящего Медведева.

Почему я снова не заметила его присутствие? Пытаюсь убрать лист бумаги, на что Миша одергивает мою руку. Спокойно… это просто рисунок. Хотелось бы сказать, что я не Медведева рисовала, но не получится. Вышел копия он, за исключением пары деталей.

– Нет, ты улыбаешься не так сильно. Но мне нравится, когда люди улыбаются. Так они выглядят милее и добрее, поэтому ты вышел именно таким.

– А почему у меня нет двух передних зубов? – потому что я тебе их мысленно выбила.

– Не успела дорисовать, я начинаю всегда с крайних.

– Ясно. А выглядит так, как будто у меня они были, но мне их выбили. В твоем случае стерли резинкой. А почему у меня фингал под глазом?

– Это не фингал, а… я просто хотела сделать тебе более выразительные глаза. Ну что-то типа теней у женщин. Не успела веки подрисовать.

– То есть ты хотела мне покрасить ресницы?

– Ага.

– Странно, что у меня нос не опухший и кровь из него не идет.

– О! – восклицаю я. – А я хотела как раз тебе так и подрисовать, но у меня нет красного карандаша, а коричневым рисовать кровавую козявку из носа как-то некрасиво.

– Верни мне зубы и сотри фингал, – ухмыльнувшись, произносит он. – Я себе рисунок заберу.

– Зачем?

– Я здесь красивый, буду любоваться на досуге.

– Я новый нарисую, красивее.

– Нет уж, новый она нарисует. А в этот дротики будешь кидать, пока меня нет?

– Да куда тут кидать с такой щелью в зубах. А у тебя есть дротики?

– Видала? – тычет мне фигу в лицо. – Дай сам дорисую.