Спорить с судьбой бесполезно

Но через мгновение Гейб снова метнулся к лошади, заботливо отер слюну, нежно погладил, прошептал что-то ободряющее. Его руки мягко касались живота кобылы. Длинные загорелые пальцы перебирали темную шерсть.

Затем наступило самое страшное. Гейб наклонился над лошадью и распорядился:

– Подойди к ее голове!

Келли скинула пиджак и положила большую голову лошади себе на колени.

– Поговори с ней!

Келли казалось, что это совершенно бесполезно, но спорить не стала. Кобыла изо всех сил старалась произвести на свет свое дитя, а Келли гладила влажную гриву и подбадривала животное, не отрывая взгляда от маленьких ножек, которые уже на несколько дюймов показались из чрева матери.

Гейб хмурился, проверяя сердцебиение лошади.

– Что-то не так, – пробормотал он. Келли испуганно взглянула на него.

– Схватки есть, но… – Гейб наклонился и осмотрел кобылу. – Черт, идет задом!

В течение нескольких мгновений он пытался перевернуть жеребенка в правильное положение. Его руки до локтей были в крови.

– У меня не получается, – пробормотал он. – Он не двигается.

– Получится, – тихо возразила Келли, и их взгляды встретились. – Ты должен, – умоляла она. – Они же зависят от тебя!

Гейб еще с долю секунды смотрел на нее, затем, держа руку на животе кобылы и нащупывая жеребенка, повернул его головкой вниз. Кобыла заржала, показались передние ножки жеребенка. Гейб захватил их своими большими руками.

– Ну же, девочка, – прошептал он, – отдай его мне!

Келли наклонилась и зашептала что-то лошади на ухо. Та вдруг сильно вздрогнула, напряглась, и в следующее мгновение показалась головка, зажатая между ножками.

Гейб мельком взглянул на Келли. Она ободряюще улыбнулась, хотя глаза ее были полны слез. Наконец, как лодка, скользящая по реке, выскользнул из чрева весь жеребенок. Келли облегченно вздохнула.

Гейб прочистил жеребенку ноздри, положил его возле матери и удалил плаценту. По щекам Келли текли слезы.

– Хорошая девочка, – шептала она, гладя лошадь по голове. – Посмотри на своего ребеночка!

Гейб отошел, снял испачканную рубашку и вымыл руки.

Вытираясь, он видел, как Келли положила голову кобылы на солому и встала на колени около нее.

– Они бы умерли без тебя! Я никогда ничего подобного не видела! – Она восхищенно смотрела на него, вытирая слезы.

– Спасибо, Кел, – тихо прошептал Гейб, опускаясь на колени рядом с ней.

Он убрал волосы с ее лба и пристально посмотрел в прекрасные голубые глаза.

А потом Келли увидела его улыбку.

Ямочки на щеках, ровные белые зубы. Габриэль жизнерадостно, во весь рот улыбался.

У нее перехватило дыхание, она бросилась к нему и обняла за шею.

Они упали на пол возле стойла родильницы.

– Ах, Гейб, это было потрясающе! – Ее дыхание обдавало теплом его шею.

– Рад, что тебе понравилось! Он смотрел в потолок, чувствуя, как она все теснее прижимается к нему.

– Ты нарушаешь собственные правила, – пробормотал он, обнимая ее тонкую талию.

– Я знаю, – сказала она, уткнувшись ему в шею, и Гейб понял, что она плачет. Он слегка отодвинулся.

– Кел?

Она всхлипнула, запрокинула голову и посмотрела ему в глаза.

– Не плачь. Пожалуйста, не надо!

– Ничего не могу с собой поделать! – Ее нижняя губа жалобно дрожала.

– О, Господи, – простонал он, прижимая ее голову к своему плечу и чувствуя, как ее руки крепко обнимают его шею.

Постепенно она успокоилась, ее напряжение ослабло. Гейб повернулся на бок и закрыл глаза.

Его пылающие губы коснулись ее рта. У нее вырвался низкий гортанный стон, она выгнулась и теснее прижалась к нему, ее страсть разгоралась все сильнее. Не переставая целовать ее, Гейб скользил ладонями по ее спине, бедрам, ягодицам.

В прикосновении к Келли была какая-то свобода, и ему хотелось удержать это чувство. Гейб никогда ничего не хотел так, как Келли, и в этой полутемной конюшне она готова была отдать ему все, что могла.

Лаская его теплую обнаженную грудь, Келли чувствовала каждую жилку, каждую мышцу, и он стонал от наслаждения, жадно целуя ее губы.

Больше, думал он. Мне нужно больше! Келли чувствовала, как его рука скользит по ее бедру, как его пальцы приподнимают ее колено. Гейб обхватил ее грудь и стал нежно поглаживать чувствительный сосок, скрытый одеждой. Его губы прижались к ее губам, призывая слить ее желание с его. Потом она ощутила его руку под своей рубашкой и поклялась себе, что не вздохнет, пока его пальцы не коснутся ее пылающей кожи. Она стонала от нетерпения, у нее перехватывало дыхание в предвкушении прикосновения его губ к своему обнаженному телу. Но внезапно Гейб, тяжело дыша, оторвался от нее. Жеребенок слабо заржал. Гейб подскочил к нему. Келли с трудом поднялась, оправляя одежду, вся красная от неутоленного желания. Гейб осторожно оттащил жеребенка от матери и приложил стетоскоп к его сердцу. Затем он притащил простыни, накрыл малыша, взял ведро и вышел. Келли подошла к жеребенку и подложила ему под голову солому. Гейб вернулся с полным ведром воды и на мгновение остановился в дверях. Облегающие джинсы не могли скрыть его возбуждения, но, когда их взгляды встретились, он скривил губы и опустил глаза.