Спортсмены

Что же касается ее бойцовских качеств, то трудно найти что-то подобное. На соревнованиях она улыбалась, а если кто-то пытался ее «заводить» перед стартом, грозя «привезти секунд 10 на финише», делал только хуже для себя. Вот что Инга рассказывала мне: Стин Кайзер на чемпионате мира 1965 года чем-то раззадорила ее, и Инга голландке «врезала» в ответ, став в четвертый раз абсолютной чемпионкой мира.

Если можно было бы проследить за двумя состояниями человека — в период, когда он известен небольшому кругу людей и когда к нему пришла всемирная слава, — было бы очень поучительно. Как ни печально, но некоторые люди, ставшие известными, потеряли многое из того, что прежде было любимо окружающими. Мы перестаем уважать зазнаек, и мы правы. Но представьте себе, что вы как раз и есть тот самый прогремевший, пусть только на «всю округу», человек. Вам почет, прохожие останавливаются на улице и восхищенно глядят вам вслед, вы являетесь желанным гостем в любом доме, с вами хотят познакомиться, вам пишут письма, к вашему мнению прислушиваются… И вот при всеобщем признании нужно остаться простым и скромным человеком. Играть здесь невозможно, показывая и доказывая каждому встречному, что ты такой же простой, каким и был, а в душе лелеять высокомерие. Им, простым, видимо, нужно быть. И вот за что я особенно люблю Ингу (и в настоящее время тоже), так это за ее очень естественную и милую простоту. Конечно, нельзя сказать, что она совсем не изменилась с тех самых озорных детских лет. Изменилась, да еще как. Ведь побывать пришлось во многих странах мира, а это новые впечатления. Не говоря уже о новых появившихся чертах характера — сдержанности, аккуратности, строгости к себе… Но все та же простота, отличавшая ее всегда, открытость души, бесхитростность и то главное свойство ее детской души, все равно сохранившееся, несмотря на трудности и испытания взрослой жизни, про которое ее самая первая учительница, старенькая Наталья Васильевна, как-то сказала матери:

— Вы знаете, она просто вожак у вас. Если захочет, то весь класс уведет с урока, честное слово. — Вот эта черта — быть инициатором, заводилой, принимать на себя главный удар сохранилась у нее на всю жизнь.

Однако в силу своей простоты и постоянной приподнятости от одерживаемых победы в спорте, необычайного оптимизма, доверчивости Инга не замечала и многого плохого, что было в некоторых людях, окружавших ее, — хитрость, небескорыстие, обман… Не так-то все просто бывает, когда тебе всего двадцать лет и столько о тебе говорят… Попробуй разберись в себе и других.

Разные, конечно, бывают люди. Но некоторые из них остаются друзьями навечно. Это, например, тетя Наташа, воспитательница детского сада, в который ходила Инга. Мать иногда несет утром Ингу в садик, просит ее пойти ножками, а та упрется — и ни с места, а ведь тяжелая была необыкновенно. Из-за этого и на работу мама опаздывает. А вечером немного позже приезжает за ней в садик. Наташа на первых порах ругалась, ведь и ей тоже нужно домой. А потом как-то смилостивилась — бог с ними! К тому же и полюбила эту молчаливую и спокойную девчушку, которая никогда не плакала, не жаловалась по пустякам. Наташа стала брать ее к себе домой после садика, если Аня, мать Инги, опаздывала. Стала девочку подкармливать и даже чуточку баловать.

Есть еще Александра Ивановна, которая каким-то образом доставала для нас продовольственные карточки в те трудные годы. И что удивительно: эти люди куда-то потом исчезали, а когда в нашу семью врывалось несчастье — они вновь находили нас и предлагали свою помощь. Будто они и существуют-то для того, чтобы помогать. А когда все нормально, лишь присылают приветствия по случаю Ингиной победы.

И вот, когда приходили эти открытки, вновь в нашей семье была радость. Ведь за Ингу мы все переживали, наша неграмотная бабушка и та знала все Ингины секунды назубок и была таким специалистом в конькобежном спорте, что по выступлению спортсменки в первый день соревнований могла определить:

— Ну Ина теперь выиграет. — Потому что все знали, в том числе и наша бабушка, что уж три-то километра Инге отдай и не греши: стайерские дистанции у нее были на особом счету.

Особенно нас радовали ее успехи в 1962 году. Об этом я сейчас расскажу.

Была тогда для Инги полоса неудач, связанная с плохим выступлением на высокогорных катках. По-видимому, подводили больные в прошлом легкие. И действительно, внизу бежит отлично, выигрывает, а поднявшись в горы, становится неузнаваемой. Нет былой энергии в движениях, задыхается. А тут сразу же и ярлык:

— Инга не может бегать на высокогорье.

И вот в 1962 году, когда уже, казалось, нельзя было развеять этот пресловутый миф, она сделала то, что вообще трудно укладывалось в сознании.

Я как раз служил в армии. Захожу вечером, когда все уже легли спать, в ленинскую комнату, включаю телевизор — ведь знаю, что сегодня заканчивается чемпионат СССР на высокогорном Медеои Сердце мое екает в предчувствии чего-то, а чего — не пойму. А уж когда объявил диктор, сразу понял: