Способность любить

– А что так? Боишься я расходы не потяну?– вот теперь точно стебется.

Гад такой!

– Тебе это вообще зачем надо?– разговор принимает серьезный оборот.

– Люблю тебя, дуру, – он как– то незаметно оказывается рядом со мной, опускается на диван, обхватывает нас с Есенией руками и слова эти выдыхает мне в макушку.

– Тогда давай просто распишемся. Когда Матвей поправится.

Целует меня в висок.

– Договорились. Не рассчитывай, что я забуду.

Странная мы все– таки пара.

Артем Холодов

Папино хозяйство за последнее время мне знатно надоело. Но таскаюсь сюда каждый день. Контролирую, проверяю, нахожу недочеты, заставляю переделывать. Короче, всенародной любовью не пользуюсь. Мне оно особо и не надо. Наследство, главное, не пустить по миру. Жить на зарплату я не готов, в этом я уже честно себе признался. Когда вернулся Саркисян стало легче. Но тот или случайно, или специально старается скинуть на меня побольше работы. Я этому рад. Максимальная занятость отвлекает от мыслей о Полине, о том, как она выхаживает своего героя. И позволяет отгонять мучительный вопрос– почему я не на его месте?

Вообще жизнь по возвращении в Москву бьет ключом. Стукнуть старается по голове. Не так давно я тащил домой к себе пьяного в хлам Харламова, который заблевал мне полквартиры. Отец не стал артачиться и выделил денег на отдельное жилье. За что я ему весьма благодарен. Перспектива оказаться в тесном семейном кругу меня напрягает.

Из несвязной речи Бориса я понял, что Алиска беременна. Родители Харламова как– то об этом узнали, но сильно против и такой незапланированной невестки и пополнения в семье. Девчонка же встала в позу и отказывается делать аборт. Более того, когда Борис сказал ей, что это лучший выход в их ситуации на данный момент, она его выгнала и запретила к ней приближаться.

Его рассказ встряхнул меня. Жизнь в этот раз не собирается идти на поводу у моих желаний. И я с этим ничего не могу сделать. Кроме как смириться и отпустить дорого мне человека. Оказалось для этого нужно много сил.

Именно так я и собираюсь поступить.

Мне кажется, я всего лишь вырос.

И погрузился с головой в каждодневные дела.

Сегодня, приехав в офис, я решил сначала зайти к Тимуру, чтобы кое– что обсудить.

Из– за двери раздавались громкие голоса.

– Тимур Аркадьевич, Вы не правы. С чего я должен слушать этого сопляка? Он же сам по себе ни на что не способен! Только папочкины деньги все и решают...

Речь шла обо мне. В этом я не сомневался. Поэтому коротко постучав, зашел в кабинет.

Вячеслав, а это был именно он, окинул меня злым взглядом. Мы с ним вчера крупно схлестнулись. И вот он тут. Жалуется.

– Тебя что– то не устраивает, Слав?– спросил миролюбиво, на самом деле еле сдерживая ярость.

– Да! Меня ты не устраиваешь!– выплюнул он мне в лицо, не собираясь искать пути к отступлению.

– Тогда ты уволен, – отец мог бы мной гордиться, мой голос звучал также ровно, – И пожалуй, я дам тебе возможность уйти по собственному желанию.

Он перевел взгляд на Саркисяна, ища поддержки.

– Слав, я думаю, ты все только что услышал, – пожал плечами тот.

– Тимур Аркадьевич, да почему Вы на его стороне?– Вячеслав не сдерживал недоумения.

– Слав, я ценю тебя как специалиста, но тебя не устраивает собственник компании, в которой ты работаешь. Выбор, который ты должен сделать, лично для меня очевиден.

Заместитель начбеза собирался еще что– то сказать, но в последний миг передумал.

– Ладно, ладно, – он несколько раз согласно кивнул головой, – Я уволюсь.

Затем вышел из кабинета.

Знал бы я, что он выкинет, выпроводил бы его сам. Пинком под зад.

 Олеся

Я передаю дочь Владу и выхожу из машины, рассматривая свое новое жилище. Ощущение, что я не в своей тарелке, усиливается. Причем радости от того, что я здесь, у меня мало. Может быть, какая– то другая женщина пошла бы в дом с видом королевы. Я же с трудом удерживаю себя от того, чтобы забраться назад в салон и попросить, чтобы меня отвезли домой. Почему– то на моей территории о том, кто Влад такой, мне удалось успешно забыть.

– Нет, – в подтверждение своих слов он отрицательно качает головой, – Сбежать у тебя не получится.

Грустно разглядываю запорошенную снегом площадку, на которой скорее всего поместится не одно футбольное поле.

– А здесь что?

Вздыхает.

– Газон.

Я снова возвращаю свое внимание дому. Нет, он, конечно, красивый. Большой. Роскошный. Хорошо, что двухэтажный. Выполнен в светлых тонах.

Но...Слишком большой.

– Олесь! В чем дело?– спрашивает Влад нетерпеливо.

Сама у себя я тоже это же спрашиваю. Может быть, не к месту вспоминаю Аллу с ее уверениями, что Холодов– не мой уровень.

– Никогда не планировала жить в здании по размерам, напоминающем школу.

– Тебе дом не нравится?– Влад честно пытается меня понять.

Вздыхаю теперь уже я. И иду к крыльцу. Не сбегать же, в самом деле.

– Нравится. Почему, не нравится, – бормочу себе под нос, оказавшись в гостиной.