Справедливая гордыня (СИ)

От таких раскладов я слегка перетрухнул, или, как говорили раньше в Саратове, «меньжанулся». Может быть, даже повизжал немного, находясь в темном и жутко смердячем месте, долбящим своим ароматом по моему носу, как кувалдой. Легкая истерика была тут же дополнена всеми моими приёмами, вызывающими огонь. «Пламя страсти», «жар души» (реально от вони очки здоровья падали!), «запертый вулкан», заставивший мой топор натурально гореть, причиняя потрохам мегазомби урон Светом, Огнем, Добром и Топором, «пылающий взмах» на закуску…

В общем, орал, рубил и жёг напалмом, прикрыв глаза, долго и упорно, позабыв про время, пространство и все прочие мелкие нюансы, как на моем месте поступил бы любой, кто оказался в гнилых потрохах гигантского босса. В себя пришёл лишь будучи аккуратно сбитым с ног девчонками, которые до меня смогли добраться только после того, как поверженный босс растворился в воздухе. Сбивали, причем, магией! …а потом очень осторожно приближались, постоянно принюхиваясь к воздуху.

Я даже не обиделся. Ну вот оказываешься ты в тесноте, вони, глубокой обиде, вокруг тебя всё пульсирует и сжимается, пахнет так плохо, что ты, ранее прошедший Крым, Рим, олимпиаду в Сочи и каждое студенческое общежитие Саратова, просто в полном шоке. А дальше мрак, огонь, рубка, бешеные выбрыки воображения, утверждающего, что тебя сейчас переваривает колоссальный мертвец в форме буханки… В общем, девчонкам я обрадовался. Наверное. Ну не стояли же они просто так, пока меня там жрали?

Ведь не стояли же?

…да?

На лестнице я остановил отряд, скомандовав готовиться по максималочке. Одеваем, надеваем и натягиваем лучшее, суем под руку зелья здоровья, достаем все заначки. Впереди жилые помещения дворца, там много света и куда приятнее пахнет, чем внизу, но и водиться должен кто-то посерьезнее? Девчонки прониклись и начали переодеваться.

— Кхрр…, — поперхнулся я слюной, увидев скромно улыбающуюся Матильду в очень черном и очень нижнем белье, ранее недолго принадлежавшем Лилит. Это была элитная броня для суккуб-убийц, которую жрица махнула демонице на свое одеяние старшего священника. Пришлось с помощью рук отворачивать себе голову от довольной как жаба блондинки, об которую начали облизываться все кроме, к счастью, филийского вжуха. Сама Лилит в легкой бело-серой броне, закрывающей ей всё, кроме краснокожего лица с рожками, была очень даже обворожительна и лучилась довольством.

Тами была с ног до головы запакована в толстую черную кожу, дополненную излюбленными ей поножами и наручами. Правда, теперь её боевой наряд смотрелся совершенно неэротично, что было, в общем-то, неплохо. Два новых мощных раздвижных копья у рыжей были тоже зловещего черного цвета, из-за чего она в этом боевом обличье внушала опаску похлеще Лилит. Правда, черную кожаную шапочку на голову наш боец-копейщик пока надевать не хотела. Да и я не настаивал, так как была она маленькая, плоская и круглая.

Саяка, одевшись, стала вся фиолетовая в своей магической робе, расшитой золотыми магическими знаками. Её шляпа поверх всего этого великолепия смотрелась откровенно некомильфо, но мудрице, судя по всему, было сугубо перпендикулярно на внешний вид. В руках у нее был здоровенный посох повышенной корявости и магического вида, то и дело зловеще пыхающий маленькими зелеными молниями. Вполне серьезная такая на вид колдунья получилась, особенно после заявления, что пока суть да дело, Такамацури себе подготовила аж пять горшков-гранат своего фирменного «отвлекающего» зелья. Убедительно попросив её применять это не рядом с нами, я был отвлечен подёргиванием за край доспеха.

— Мач, как тебе? Как тебе? — услышал я голосок Мимики, наводясь на него носом и взглядом.

— Лютик, №%№?!! — вырвалось у меня фиг знает что, но совершенно рефлекторно.

— Лютик? — недоуменно навострила все четыре уха кошкогоблинша, — Цветок? А как цветок может быть падшей женщиной?!

— Не бери в голову, — быстро помахал я рукой, — Это так. Тебе идёт, да. Все нормально.

Кошкогоблинша в жабо и разноцветном дублете. А я-то думал, что хуже, чем в кишках гигантского зомби не бывает.

А вот Рюука удивила так, что мы все на неё вытаращились в немом изумлении. Кицуне добыла из инвентаря металлический латный насисьник, такие же труселя, затем облагородила всё это дело навесными кольчужными элементами, достала наколенники, налокотники, стальную круглую каску с вырезами под уши… Мы стояли, разглядывая это дивное диво до тех пор, пока оно, внезапно не смутившись, не убренчало к Матильде, вертящейся на одном месте и пытающейся себя рассмотреть получше. Однако… у лисы была заначка!