Справедливость

Обследовав свою пустую миску, Пират направился к литейному цеху. Так, без всякой надежды. Потому, что не знал, что делать дальше. Не привык добывать себе пищу. Обойдя всю территорию завода, и, не найдя ничего привлекательного, уныло повернул к логову. Встречные рабочие с удивлением смотрели на исхудавшего, понуро бредущего Пирата, но никому и в голову не приходило, что он просто голоден. Думали, заболел. Иногда гладили, подбадривали словами, но на том дело и кончалось. Ласка, конечно, вещь приятная, но сахарная косточка, или даже просто косточка, или вообще хоть что-нибудь, куда приятнее. Пёс преданно смотрел в глаза каждому из обративших на него внимания рабочему, но как объяснить им, что ему нужно, не знал. Усиленное махание хвостом не помогало. Так и не дождавшись понимания, побрёл в сторону пирса. Дорога пролегала мимо небольшого продуктового магазинчика для рабочих. Но там искать что-то было бесполезно. Ни разу за три года его там не кормили. Приблизившись к магазину, Пират отпрянул, испугавшись резкого скрипа открывшейся двери. Из дверного проёма показалась рука и выбросила прямо на образовавшуюся прогалину какие-то белые палочки с красными пятнами. Пёс хотел подойти и обследовать то, что было выброшено, но тут же отпрянул, так рука стала появляться опять и опять, и новые палочки последовали за первыми. Наконец, дверь закрылась, и Пират, чуя манящий запах, подошёл к палочкам. Он не верил своим глазам. Прямо перед ним по всей прогалине были разбросаны куриные лапки. Разум собаки помутился от запаха, и Пират схватил ближайшую, мгновенно перекусил, проглотил, схватил очередную, так же в мгновение ока расправился с ней, и стал безудержно набивать пасть этими безумно вкусными лапками, глотать, не пережёвывая, давиться, отрыгивать, снова и снова возвращаясь к ним. Остановился только тогда, когда устал, когда не было уже сил ни перекусывать, ни глотать. Мало-помалу прояснилось сознание, и он увидел, что остались только две лапки. Постоял какое-то время, раздумывая, что с ними делать, схватил в пасть и побежал к пирсу. Забравшись в логово, положил лапки перед Найдой, отошёл в сторону, и улёгся. Подруга с удивлением посмотрела на Пирата, съела принесённые лапки, с благодарностью подумала: «Милый! Какой он заботливый!», и принялась вылизывать малышей.

Собрание

Встретились как-то все мечты человечества обсудить насущные вопросы. Такое великое множество собралось, что не было им ни конца, ни края. И все они были одна краше другой. И каждой дано было право рассказать о себе. И делились они своими ближайшими или будущими планами, наслаждаясь своей собственной красотой и значимостью, а в стороне стояли работа, учёба, и терпение. Они тоже хотели выступить, но им слова не давали. А в это время мимо проходила жизнь. Отчаявшись что-то сказать, и работа, и учёба, и терпение пошли вместе с жизнью, и лишь немногие мечты из этого собрание присоединились к ним.

– Почему остальные не хотят идти с нами? – спросили у жизни те, кто последовал за ней.

– Потому что они пустые! – ответила жизнь.

Крошки

– Федя! – недовольно проворчала Тамара Петровна, обращаясь к супругу. – Ты бы поаккуратней кушал.

– Не понял, – всполошился старик.

– Каждый раз у тебя после еды крошки на полу остаются, – пояснила супруга.

– Не может быть! – возмущённо отреагировал Фёдор Семёнович, вставая после обеда. Заглянул под стол, убедился в правоте жены, смущённо пожал плечами, и молча вышел. Очень уж его задело это замечание. И совсем не потому, что у неё радикулит. И так понимал, что лишняя трудовая повинность ей попросту тяжело давалась, но беспокоило сейчас не это. Совсем! Об этом, как раз-таки, даже не подумал. «А о чём?» – спросите вы. Ну, как же! Глава семьи, всё-таки! Звание хоть и невеликое, но носил его Фёдор Семёнович с достоинством, и, чего уж тут скрывать, очень им гордился и дорожил. А тут – крошки после еды! Авторитет он и есть авторитет! Пусть крошечный! Пусть и для самого себя! Для самоуважения, так сказать! Без него-то как? Пол века прожили, и никогда от неё такого не слышал. Всегда и во всём детям в пример ставила: «На отца посмотрите!»! Привык, конечно! А тут, на тебе! Крошки! Ровно младенец какой! После стольких лет самоуважения всё насмарку? Ну, уж нет! «Будем бороться!» – решил Фёдор Семёнович. Подленькая мыслишка «А может жена специально их подбрасывает?» не вызвала в нём никакого отклика. Знал, что не может такого быть. Следовательно, выход один – проследить за самим собой, выяснить причину и исправить несуразицу. Чего проще?