Справедливость точно не отмеришь

И здесь его ждал сюрприз! Потому что до высотной многоэтажки и до сельмашевской коммуналки Серегин проживал на Богатяновке, в районе Лысой горы. Причем жил он там сорок семь лет, безвыездно, с рождения и до 2003 года, когда демобилизовался и получил гражданский паспорт. Как это укладывалось со службой в армии, было совершенно непонятно! Неужели забыли выписать из места жительства при призыве?! Не может такого быть! Хотя в жизни чего только не случается…

Человек-призрак

Лысая гора заметно изменилась. Старые домишки почти все снесли, на их месте выстроили красивые коттеджи за высокими каменными заборами, и теперь здесь жила тиходонская элита, в современном понимании этого слова, которая могла в часы отдыха от тяжких, праведных и не очень, трудов смотреть на раскинувшийся внизу Дон, любоваться теплоходами и баржами, скользящими по могучей гладкой поверхности, смотреть на рощу Левого берега, на пляж, меланхолично пустынный осенью, зато переполненный загорелыми телами летом. Словом, вкушать плоды престижного городского местожительства с видом на природные пейзажи.

На северном склоне Лысой горы, в наполовину засыпанной мусором балке, еще доживали свой век деревянные развалюхи без воды и газа, зато с собственными дощатыми сортирами за жиденькими заборчиками. Их обитатели в оцепенелом безразличии ждали, когда придут сказочные «вивесторы» (так здесь называли богачей, вкладывающих куда ни попадя лишние деньги), возьмут их под руки и вывезут в хрустальные светлые дворцы, обставленные кожаной мебелью, как в кино, с огромными холодильниками, набитыми никогда неиссякающей жрачкой и жидкостью, позволяющей добиваться того самого оцепенелого безразличия, которое помогало им выживать.

На старых городских картах эта улица называлась Молочным тупиком, на новых ее просто не было. Но Лису приходилось навещать это место, и он знал, что никаких молочных рек с кисельными берегами здесь не найдет. Вдоль заборов текли арыки нечистот, воздух был насыщен отвратительными миазмами, над которыми, должно быть, поработал Парфюмер, ставящий целью добиться обратного результата, чем его кинематографический коллега. Картофельные очистки, битые бутылки и прочий мусор выбрасывали прямо за заборы, поэтому приходилось двигаться медленно, внимательно глядя под ноги и тщательно выбирая, куда ступить.

Лис шел мимо сидящих на расшатанных ящиках либо, по зоновской привычке, прямо на корточках аборигенов, не отягощенных одеждой: черные сатиновые трусы до колена, в лучшем случае – растянутые и протертые треники, остальной наряд составляли обильно покрывающие изможденные тела татуировки: многокупольные храмы, черти, русалки, жуки, скелеты и прочая нежить, которая, казалось, жила своей жизнью.

Он шел сверху вниз, спускаясь по невидимым лестницам социальных слоев, и, пожалуй, достиг самого дна земного ада. А Серегин, наоборот, поднимался отсюда наверх, и с учетом условий жизни и двигающей им мотивации ему, пожалуй, можно было многое простить.

– Ты это куда навострился?

– Ты хоть знаешь, куда пришел?

На чужака смотрели, словно на инопланетянина, который по глупости и непониманию забрался туда, где у него все отберут, а самого убьют и съедят, поскольку «вивесторы» до сих пор не наладили бесперебойный подвоз вкусных и питательных деликатесов. Но постепенно в остекленевших глазах появлялось узнавание, понимание своих заблуждений, мучительное припоминание собственных грехов, из-за которых сам Лис мог явиться в Мусорный овраг, чтобы вытащить нужного ему грешника и отправить за забор с колючей проволокой, предварительно пропустив через Чистилище с его полиэтиленовыми кульками, противогазами, электрическим током и толстыми резиновыми палками, помогающими быстро рассказать то, о чем дана не одна клятва сохранить в строгой и безусловной тайне. И когда это запоздалое понимание проникало в глубины одурманенного мозга, его хозяин поднимался и молча уходил в свою каморку, сулящую хотя бы слабую, но иллюзию защищенности.

– Где восьмой номер? – спросил Лис у изнуренного старика, которому вполне могло быть лет тридцать пять-сорок.

– А, Галка… Да вот там, – дрожащий палец ткнул куда-то вперед, где уже начиналась свалка.

– К Галке пришли, – с некоторым облегчением зашептались вокруг, и несколько голосов стали выкликать:

– Галка! Галка! Ивашова! – принялись кричать добровольные помощники. Иди сюда, к тебе пришли!

– А я гостей не звала! – из-за следующего штакетника выглянула нечесаная голова. – Кто это?

– Звала, не звала, а встречать нужно! – внушительно сказал Лис. – Полиция Тиходонска!

– А-а-а, хорошо, что не из Майами, – отозвалась Галка, продемонстрировав сразу три вещи: наличие телевизора, знание сериала «Полиция Майами» и некоторое чувство юмора. – Только подождите чуток, мне приодеться надо…