Справиться с мечом

Первое, что сделал Мих, выехав на поляну, - свесился с лошади и сорвал себе травинку, которую тут же и сунул в рот. После чего мы неспешным шагом въехали в лес. Пришлось спешиться - тропинок нигде не наблюдалось, и чаща казалась малопроходимой. После получасового блуждания и длительных переговоров Миха и Цветика с лешаками, по их указанию нашлось небольшое озеро, более напоминавшее заросшее болото. Роксана с Фимой принялись рассёдлывать лошадей, мы с Цветиком направились в лес за дровами и лапником, а Мих предпочёл тут же залезть в воду. Сучьев и хвороста оказалось вдоволь. Тюкая топором очередную сосёнку, я размышлял, что при том погроме, что Мих учинил в лаборатории, нарубить для нас дров и настрогать из них щепок ему не составило бы никакого труда, но он упорно считает эту работу ниже своего достоинства. Против своей воли я выглядывал в кустах и траве лешаков, но ни одного не увидел. Как они с Цветиком безошибочно их отыскали? Натащив дров и сложив их домиком, я попытался разжечь костёр. Хватит, пора привыкать. Искры высечь удавалось, но мох разгораться упорно не желал. Подошёл Фима и принялся с другой стороны подпаливать дрова магически, выпуская из пальцев искорки и огненные шарики. К моему глубокому моральному удовлетворению огонь у нас разгорелся одновременно, у каждого со своей стороны.

Я принялся устанавливать рогульки для котелка, Фима отправился за водой, Цветик пошёл купать и поить лошадей, а Роксана подошла к нам и села у огня. Мих всё плавал. Не замечал за ним такого пристрастия к купанию. Когда вода в котелке закипела и Роксана принялась засыпать туда крупу, маг изъявил желание принять участие в приготовлении ужина. Надеюсь, ему не придёт в голову нас отравить. Не думаю, что он захватил с собой отраву из пустыни, но сорвать в лесу пару ядовитых стебельков мог вполне. Однако Роксана с радостью от готовки самоустранилась. Фима принялся мешать крупу в котелке, а я наблюдать, сыпет ли он туда что-нибудь, кроме соли. Никакой крамолы не обнаружил. Запах от котелка пошёл умопомрачительный, желудок тут же скрутило. Подошёл Мих и, приглаживая мокрые волосы, поинтересовался:

– Фима, ты одежду магически высушить можешь? Пыль эта достала!

Маг подумал, встряхнул волосами, и заявил, пытаясь придать голосу достоинство и величие:

– Магическая сушка одежды - это не искусство, так, бытовая магия. Я всегда считал её ниже своего достоинства! Я теоретик и экспериментатор, а не член гильдии прачек!

Как кто-то ни за что не станет дрова рубить, потому как он меч, а не член гильдии лесорубов, злорадно подумал я.

– Значит, придётся освоить, - обрадовал Мих колдуна, - вот завтра на своей одежде и опробуешь новую профессию. Проведёшь эксперимент, раз экспериментатор. Если получится - высушишь ещё и нашу. Нет - будем весь день сохнуть. Жаль, я думал, сегодня всю эту дрянь отстирать, а так мы до утра замёрзнем раздетые.

Каша оказалась восхитительной. То ли с голодухи в пустыне, то ли от магического компонента. Фиме заказали вторую порцию и подчистили ещё и её. Сам он старательно делал вид, что вкушает неторопливо и с достоинством, хотя было видно, что хищного взгляда он от каши отвести не может. Впрочем, на степенности его движений это почти не сказывалась - выдержка у парня была отменная.

– Вот и замечательно, - оживилась Роксана, добирая остатки второй порции из котелка, - у нас появился замечательный повар! Я всегда подозревала, что все повара - немного маги.

В отблесках костра не очень видно, но, кажется, Фима покраснел и улыбнулся.

Весь следующий день мы отстирывали серую пыль с одежды. Здравая идея в этом была, вот только не способствовали ли мы радиационному загрязнению озера? Спалив половину собственной мантии и проупражнявшись почти до ужина, Фима нашёл в итоге оптимальный режим быстрой сушки. Впрочем, к этому знаменательному моменту вся одежда и сама высохла на солнце. Надеюсь, если пойдёт дождь, он не станет полдня восстанавливать приобретённые навыки. Готовил же он по-прежнему восхитительно.

Деревья вокруг озерца небо почти не загораживали. Лежать на чистом плаще было приятно, от костра тянуло теплом, хотя ночь и так не холодная. Маг поужинал, сел у огня и принялся рассказывать свою печальную историю. Синяки на лице уже сходили, и было видно, что нос у него прямой, тонкий и длинный, с чётко очерченными ноздрями, губы узкие, а щёки впалые. Впрочем, если питаться три года крысами и тараканами…