Читаем Справочник по ересям, сектам и расколам полностью

3. По католическому учению, первобытное состояние праотцев было состоянием сверхъестественным, благодатным. Повреждение и извращение, которое потерпел человек вследствие грехопадения, состоит поэтому только в утрате сверхъестественного благодатного дара, который для человека в первобытном состоянии служил уздою его чувственности и разуму давал перевес над нею. Через эту утрату сверхъестественного дара человеческая природа, очевидно, не могла потерпеть повреждения и извращения, — она утратила только сверхъестественное украшение, которое получила не в самом акте творения, а после него, по особой Божественной благодати. Господство разума над чувственными возбуждениями и страстями, укрепляемое и сохраняемое сверхъестественным даром, со времени грехопадения прекратилось, но природа человека сама в себе осталась неповрежденною, она только возвратилась в первоначальное состояние, status purorum naturalium. Что плоть похотствует против духа, это не есть следствие падения, а есть состояние, само в себе отвечающее природе человека. Борьба между разумом и чувственностью появилась бы еще в раю, если бы Бог не наделил природу человека сверхъестественным даром праведности и святости; после того, как дар был отнят, естественно происходит борьба в каждом человеке. — Свое учение о первородном грехе Римская Церковь простерла до полного отрицания первородного греха, возвестив в 1854 г. новый догмат о непорочном зачатии (immaculata conceptio) Пресвятой Девы [20].

Смысл этого нового догмата тот, что хотя Пресвятая Дева родилась от Иоакима и Анны естественным образом, однако зачатие Ее по особенному преизбытку благодати не было причастно первородному греху, распространившемуся от Адама на весь человеческий род.

4. По учению католиков, человек, освобождаясь ради искупительных заслуг Иисуса Христа от греховной вины и вечных наказаний, должен еще понести за оскорбление правосудия Божия временные наказания, имеющие значение мести или кары. Такое значение мести или кары за грех имеют, прежде всего, разные бедствия и несчастия, постигающие человека во время земной жизни. Затем такое же значение имеют церковные епитимии и временные наказания за гробом в чистилище. Впрочем, отвратить от себя необходимость этих наказаний возможно. Кто живет добродетельно, особенно кто стремится к высшему христианскому совершенству, старается осуществить в своей жизни не только заповеди Господни, но и евангельские советы, тот удовлетворяет правосудию Божию, преклоняет гнев Божий на милость и таким образом отвращает от себя необходимость подпасть временным наказаниям за грехи. Мало того, — кто исполняет евангельские советы, тот совершает такие дела, которые стоят выше требований закона, долга, — словом, совершает дела сверхдолжные (opera superrogationis) и может достигнуть высокой степени святости. Эти дела для спасения самих совершителей их не необходимы, потому что эти дела совершены сверх долга; но они все-таки не проходят бесследно; напротив, заслуживая самим совершителям высшую степень вечного блаженства, они входят в церковную сокровищницу заслуг (thesaurus meritorum), из которой папа, как глава и распорядитель Церкви, может давать индульгенции, т. е. ссужать заслуги тем, которые не имеют своих добрых дел, нуждаются в заслугах (а нуждаются все) и достойны того.

5. Существующая на земле или воинствующая Христова Церковь, по учению католиков, имеет главу невидимую Иисуса Христа и видимую римского епископа или папу, как преемника ап. Петра, князя апостолов, поставленного от Самого Христа верховным первосвященником и Его наместником (Матф. XVI, 18); главенство папы есть прямое и непосредственное, а не от Церкви заимствованное и заключает в себе полную верховную юридическую власть учительства, надзора и управления; оно простирается на всю Церковь и на всех ее членов, даже иноверных. Власть папы выше власти Вселенских Соборов. Он есть непогрешимый представитель всей Церкви: непогрешимый истолкователь Св. Писания и Св. Предания; его вероопределения непогрешимы. Поэтому не позволяется критиковать его решения как относительно веры и нравственности, так и относительно благочиния и управления церковного и его решения апеллировать к Вселенскому Собору, как к высшей его власти. Он есть верховный судья всех верующих в церковных делах. Все церкви, не признающие над собой власти папской, не суть истинные церкви. Протестанты-еретики. Греко-восточные христиане — схизматики (отщепенцы). Верховная власть и дар непогрешимости ведет свое начало от ап. Петра и передается преемственно от одного папы к другому [21].

Перейти на страницу:

Все книги серии Православие

Похожие книги

Иисус Неизвестный
Иисус Неизвестный

Дмитрий Мережковский вошел в литературу как поэт и переводчик, пробовал себя как критик и драматург, огромную популярность снискали его трилогия «Христос и Антихрист», исследования «Лев Толстой и Достоевский» и «Гоголь и черт» (1906). Но всю жизнь он находился в поисках той окончательной формы, в которую можно было бы облечь собственные философские идеи. Мережковский был убежден, что Евангелие не было правильно прочитано и Иисус не был понят, что за Ветхим и Новым Заветом человечество ждет Третий Завет, Царство Духа. Он искал в мировой и русской истории, творчестве русских писателей подтверждение тому, что это новое Царство грядет, что будущее подает нынешнему свои знаки о будущем Конце и преображении. И если взглянуть на творческий путь писателя, видно, что он весь устремлен к книге «Иисус Неизвестный», должен был ею завершиться, стать той вершиной, к которой он шел долго и упорно.

Дмитрий Сергеевич Мережковский

Философия / Религия, религиозная литература / Религия / Эзотерика / Образование и наука
История Христианской Церкви
История Христианской Церкви

Работа известного русского историка христианской церкви давно стала классической, хотя и оставалась малоизвестной широкому кругу читателей. Ее отличает глубокое проникновение в суть исторического развития церкви со сложной и противоречивой динамикой становления догматики, структуры организации, канонических правил, литургики и таинственной практики. Автор на историческом, лингвистическом и теологическом материале раскрывает сложность и неисчерпаемость святоотеческого наследия первых десяти веков (до схизмы 1054 г.) церковной истории, когда были заложены основы церковности, определяющей жизнь христианства и в наши дни.Профессор Михаил Эммануилович Поснов (1874–1931) окончил Киевскую Духовную Академию и впоследствии поддерживал постоянные связи с университетами Запада. Он был профессором в Киеве, позже — в Софии, где читал лекции по догматике и, в особенности по церковной истории. Предлагаемая здесь книга представляет собою обобщающий труд, который он сам предполагал еще раз пересмотреть и издать. Кончина, постигшая его в Софии в 1931 г., помешала ему осуществить последнюю отделку этого труда, который в сокращенном издании появился в Софии в 1937 г.

Михаил Эммануилович Поснов

Религия, религиозная литература