Спрятаться не поможет

– Да. Ремарк замечательно пишет, – выдавила из себя Куйбышева и придвинула тарелку с рисом, давая понять, что наш разговор окончен. Я решила во что бы то ни стало завладеть телефоном девушки, дабы проверить, правду ли она говорит. Чтобы та ни в чем меня не заподозрила, я тоже принялась за ужин. Кира уже доедала свою порцию.

– Нам еще кефир принесли, – заметила девушка. – Это, видимо, второй ужин. Интересно, почему только его выдали вместе с ужином?

– Может, подумали, что мы больше в столовую не придем, – пожала я плечами. – Можно взять с собой в комнату, если сейчас не выпьем.

– Честно говоря, я уже наелась, – Кира отставила пустую тарелку. Таня к рису не притронулась, зато салат, похоже, ей понравился. Кефир она положила в свою сумку.

– Думаю, после ужина надо спросить преподавателей по поводу нашего дальнейшего распорядка дня, – сказала Кира. Я быстро съела ужин, мы отнесли грязную посуду на стойку. Лена с Таней тоже встали из-за стола и направились к выходу.

Мы подошли к столику преподавателей. Анна Федоровна сказала, что собирается вместе со второкурсниками отправиться на заливные луга – писать закат, и если мы желаем, то можем присоединиться. Само собой, Кира заявила, что она непременно пойдет вместе со всеми.

– Надо только этюд занести в наш корпус, – сказала девушка. – Вы во сколько пойдете?

– Минут через двадцать, – ответила преподавательница. – Вы успеете занести лишние вещи и вернуться.

Мы отправились в первый корпус. Кира едва ли не бежала – она боялась опоздать и пропустить столь увлекательное действо. Мы быстро зашли в наш корпус, Кира открыла дверь в комнату, где мы расположились. Двери не закрывались на ключ, чтобы не возникло неприятных ситуаций. Ведь кто-то из соседей запросто мог унести ключ с собой, и если кому-нибудь понадобится зайти в комнату, придется разыскивать человека с ключами. Поэтому мы забирали с собой ценные вещи, а в номере оставляли только одежду да ненужные принадлежности вроде картонок или холстов.

Кира положила свой этюд на кровать, потом полезла в шкаф, куда положила свои холсты.

– Закат, видимо, будем быстро писать, поэтому надо найти холстик поменьше, – вслух размышляла она. Я ждала ее около двери. Внезапно Кира застыла на месте, с ужасом глядя на полку в шкафу. Я поняла – творится что-то неладное. Я быстро подошла к девушке и посмотрела в шкаф.

Одной полки девушке не хватило, чтоб уместить все свои холсты – некоторые были очень большие, гораздо больше того формата, на котором я рисовала натюрморт из куба и шара. Уходя на пленэр, Кира уложила холсты аккуратной стопочкой. Вот только теперь эта стопка аккуратно не выглядела – с деревянных подрамников свисали обрезки белой грунтованной ткани, которая раньше была натянута плотно, точно барабан. Ни одного целого холста не осталось – кто-то зверски изрезал все острым, заточенным точно бритва, ножом.

Глава 7

Сказать, что на Киру увиденное произвело сильное впечатление – это не сказать ничего. Она несколько минут смотрела на изуродованные холсты, потом медленно сползла вниз, на пол, и привалилась к ножке кровати. Ее тело сотрясали беззвучные рыдания, по щекам текли слезы. Я быстро дала Кире успокоительное, заставила ее проглотить таблетку и запить ее стаканом воды. Это не помогло – у девушки была истерика. Я побоялась давать ей еще лекарство – кто знает, вдруг ей станет плохо от двойной дозы, поэтому отвела Киру в медпункт, который, к счастью, находился недалеко от нашего корпуса.

В маленькой комнатке с кушеткой и рабочим столом с компьютером сидела дежурная медсестра. Мы ввалились в медпункт, и светловолосая полная дама в медицинском халате с изумлением посмотрела на нас. Я практически тащила на себе Киру – девушка шла нетвердой походкой, и я боялась, что она упадет в обморок.

– Что случилось? – медсестра вскочила со стула и подошла к нам. – Что произошло?

– У моей подруги нервный срыв, – коротко пояснила я. – Кто-то уничтожил ее холсты, я дала Кире успокоительное, но лучше ей не стало.

– Что давали? – деловито спросила женщина, укладывая мою клиентку на кушетку. Та буквально свалилась на койку, но глаза Киры оставались открытыми. Она бессмысленно смотрела в потолок.

– Вот дожили, называется! – проворчала медсестра. – Никогда такого не было, чтоб в лагере чужие вещи портили. Кошмар какой-то!

Она вытащила из ящика своего стола аптечку с лекарствами и обратилась ко мне:

– Что вы ей дали? Какой препарат?

Я сказала название успокоительного, и медсестра вытащила упаковку таблеток.

– Это должно ее успокоить, – произнесла она. Подошла к Кире, ласково проговорила:

– Солнышко, выпей таблеточку, тебе сразу станет лучше… Вот, запей водичкой…

Кира послушно проглотила пилюлю, потом медсестра повернулась ко мне.

– Вот, возьмите это лекарство, – она протянула мне одну таблетку какого-то препарата. – Дадите ей через час после приема успокоительного. Это для работы головного мозга, после сильных стрессов надо пропить курс этого лекарства. Пока пусть выпьет одну таблетку, завтра придете ко мне и посмотрим на состояние пациентки.