Спроси обо мне море (СИ)

— Ты не хочешь мне деньги вернуть? — неожиданно спрашиваю я. До сего момента у меня ни разу не возникало мысли потребовать у него, все, что была вынуждена за него заплатить. А сейчас эта фраза слетела с губ сама собой. Я даже подумать не успела, насколько это правильно. — Или вот эту яхточку подарить. Как возмещение за моральный ущерб.

Вадим лишь усмехается. Тянет ко мне свои руки, надеясь заключить в объятия, но я уворачиваюсь. Быстро поднимаюсь и отхожу к бару. Ему это совсем не нравится. Он уже решил, как дальше должны будут развиваться события и все остальное его не интересует. И мой отказ не будет иметь для него никакого значения. — Ну, что ты, в самом деле? Мы же не чужие люди!

— Да неужели? — искренне изумляюсь я, и заметив на краю стола ножик для колки льда, беру его в руки. — Не приближайся ко мне. Будет еще лучше, если ты прямо сейчас поднимешь свой зад и повернешь яхту обратно в Марбелью. Тогда я никому не скажу, какой ты чудесный на самом деле.

— Торговаться вздумала? — корчит недовольную гримасу Вадим. Господи, какой же он мерзкий! Как я вообще могла когда-то сходить по нему с ума? Где были мои глаза? И мозги? — Не получится. Я все равно убью тебя. Мне свидетели не нужны!

Наверное, после этих слов мне должно стать страшно. В глазах потемнеть, пульс участиться, испарина на лбу вылезти. Но я ровным счетом ничего не чувствую. Никаких эмоций. У меня есть только одна цель — уйти отсюда.

Вадим пытается отобрать у меня нож, и лезвие рассекает ему ладонь. Он матерится, ищет что-нибудь, чтобы перевязать рану. А я осторожно передвигаюсь поближе к лестнице. Сейчас у меня только один выход. И я согласна на него.

— Дура! — орет Вадим. — Ты даже не представляешь себе, что я тебе могу сделать! Под статью пойдешь за покушение на убийство!

У меня нет никаких сомнений в том, что он способен на подобное. Смеюсь ему в лицо. Быстро поднимаюсь по ступенькам и пока он, сопя бежит за мной, прыгаю в море.

Плавать после долго перерыва — это нехилая нагрузка на мышцы, и я очень быстро устаю. Больше всего боюсь, что мне сведет ноги и я утону. Эта мысль заставляет меня изо всех сил спешить вперед. Рану невыносимо дерет от соленой воды. И это тоже подгоняет меня по направлению к берегу. Слова Вадима о том, что он заявит на меня навязчивым эхом, звенят в ушах. Как защититься? Сбежать отсюда по-быстрому? Нет, такой радости я ему не доставлю. Если я выжила тогда, то и сейчас со всем справлюсь. Чем ближе остается до берега, тем хуже мне становится. Пару раз я едва не теряю сознание, перед глазами возникает чернота. Но словно какая-то неведомая сила удерживает меня на плаву.

С трудом выбираюсь на берег. Участливые сразу же интересуются, все ли со мной в порядке. На ломаном испанском заверяю их, что все хорошо. Кое-как отжав штаны, хромаю к дороге. Туфли я потеряла, приходится шлепать босиком. Не знаю каким чудом такой мокрой и грязной, мне удается остановить такси. Всю дорогу молю Бога лишь о том, чтобы дома кто-то был и смог расплатиться с таксистом. Денег ведь у меня тоже нет.

Мы подъезжаем к воротам Петиного дома. Звоню в домофон. Никто не отвечает, но ворота открываются через пару секунд.

— Господи, Тамара, тебя что, топили? — слышу я удивленный голос Артема, который выходит мне на встречу.

— Заплати водителю, — вместо ответа, прошу я, направляясь в сторону дома. Все, чего мне сейчас хочется, это стянуть с себя мокрую одежу, принять душ и навсегда стереть из памяти это утро. Ах да, еще блинчиков. Поднимаюсь к себе. На ходу пытаюсь стащить с себя мокрую футболку.

— Что случилось? — требовательно спрашивает Артем, вваливаясь в комнату следом за мной. — Разве отец был не с тобой?

Отрицательно мотаю головой. У меня нет сил говорить. Мучает жажда, знобит. И болит каждая клеточка в теле. А эта чертова ткань, еще как назло, прилипла к коже. С трудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться. Настолько ощущаю себя беспомощной и несчастной. Артем подходит ко мне и одним движением помогает мне раздеться. Слышу, как стучат мои зубы. Пока я вожусь со штанами, он приносит мне из ванной полотенце и укрывает им меня.

— Минут через пять ванна будет готова, — говорит он. — Не знаю, как ты умудрилась замерзнуть в такую жару.

— У нас есть коньяк? — спрашиваю я, прижимая к себе колючую махру нежно-сиреневого цвета. Артем задумчиво пожимает плечами и уходит. И тут я понимаю, что на мне кроме белья ничего нет.

Тихо охаю и шатаясь иду в ванную, где журчит вода. Бегло просматриваю название пузырьков, стоящих на полке. Выбираю нужный и наливаю в воду пену. В воздухе тут же появляется аромат свежего арбуза. Прелестно. Снимаю с ноги промокшую повязку, следом за ней сбрасываю лифчик и трусы. Забираюсь в ванную и по горло укутываюсь пушистой пеной. Слезы сами катятся по щекам. Тихо капают в белое облако. Прореветься мне не удается. Я забыла закрыть дверь и с бутылкой в руках и двумя бокалами входит Артем.

— Коньяка не нашел, но зато вот, — он улыбается, демонстрируя мне свою находку. Шампанское. Чудесно.