Спроси свое сердце

Молли согласилась проводить в «Кедровой Бухте» три ночи в неделю, и, если ее расчеты верны, ей удастся сократить число сближений до того же количества раз.

Сэму, разумеется, это не понравится, но она должна прислушаться к голосу разума и совести, постоянно терзавшей ее, и постараться не запутаться окончательно в своих чувствах или, по меньшей мере, не так сильно запутаться.

Сэм помог ей опуститься в воду и выкупаться. В воде ее кожа казалась особенно гладкой, а груди, выступающие над поверхностью воды, особенно пышными, розовые бутоны сосков — особенно ароматными. Желание вновь разгоралось, и член Сэма недвусмысленно свидетельствовал об этом.

Молли видела, как толчки, сотрясая плоть, приводят в движение член и он, разбухая и поднимаясь, становится огромным и плотным.

Муж помогал ей мыться, водя намыленной ладонью по всему телу, куда только не заблагорассудится скользнуть его руке. Она лежала в ванне, а Сэм стоял у края, и Молли не могла не видеть, как преображается, прямо на глазах, его плоть. Она, впервые наблюдая подобное, ужаснулась происходящему и смутилась. Молли закрыла глаза.

— Я же говорил, что тебе предстоит еще многое узнать о мужчинах, детка, — рассмеялся Сэм. — Если хочешь, не стесняйся, смотри, удовлетвори любопытство!

Молли открыла глаза и увидела вблизи от своего плеча напряженную плоть с подрагивающей головкой. Сэм придвинулся ближе к краю ванны, и его член коснулся ее плеча.

Молли поднесла к нему дрожащую руку и осторожно прикоснулась к этой части мужского тела, которую видела впервые — и так близко!

Нежное касание возбудило Сэма еще сильнее, ой застонал и, опасаясь испугать неопытную девушку, в то же время не сумел сдержаться и попросил:

— Не бойся! Обхвати пальцами и сожми сильнее! — Молли так и сделала. На ощупь член был горячим и твердым. Казалось, это было отдельное существо, живущее своей собственной жизнью, не вполне зависимой от воли хозяина. Член Сэма, оказывается, мог подниматься и пребывать в спокойном состоянии согласно или же вопреки, хотел ли того Сэм.

Например, сейчас, Молли казалось, муж был бы рад не испытывать того страстного напряжения, которое овладело им, хотя оно было сладостно, Молли видела это по его лицу. Но он не мог ничего поделать.

Молли отняла, удовлетворив любопытство, свою руку и вновь погрузила ее в воду.

— О, Сэм! Как это все странно! — только и смогла произнести Молли.

Она совсем забыла, зачем оказалась в ванне, но теперь, вспомнив, поторопилась закончить купание.

— Я сама! — отстранила она Сэма.

— О, нет! Мы договорились, что я приму в этом участие.

Он поднял ее на ноги, и оставив стоять в воде, принялся с новым порывом страсти водить ладонями по ее телу. Он гладил, ощупывал, сжимал, легонько оттягивал и мял ее груди, соски, ягодицы, плечи, колени, бедра и треугольник рыжих завитков внизу живота.

Молли застонала, и Сэм, вытащив ее из ванны, поднял на руки и вновь отнес на постель. Влажные тела переплелись. Сэм вдавливал Молли в пуховой матрас и отпускал, чтобы надавить снова, прильнув к выгибающемуся ему навстречу телу.

Кожа была скользкой, лоно Молли жарким, искривленный рот выкрикивал его имя.

— О!.. Сэм!.. Сэм!.. О!.. О!..

Она задыхалась, ей стало казаться, сейчас она умрет, а он с новой силой и страстностью пронзал ее отвердевшим до крепости железа членом. Она решила, что сошла с ума от сладостной муки, золотые и серебряные искры посыпались у нее перед глазами, а сама она стала затягиваться в стремительный водоворот, уносивший ее все выше и выше — в небеса, и вдруг… стало необычайно легко, она сама себе показалась перышком, пушинкой… Молли летала, парила над землей, и рядом с ней, вместе с ней, парил Сэм…

Они лежали, недвижимые, на влажных простынях, застыв от несказанного наслаждения. Капельки влаги покрывали их тела. Лужицы на полу, от ванны до постели, указывали путь, по которому пронес Сэм Молли на руках. Блаженство облаком окутывало их.

Молли с трудом приходила в себя, и вскоре, сославшись на головную боль, она уединилась. И Сэм не стал возражать, хотя проворчал себе под нос что-то. Он с уважением отнесся к ее жалобе, понимая, что слишком много нового открыла для себя Молли за последние дни, и ей необходимо время, чтобы все обдумать.

Но Молли в этот день не смогла что-либо обдумать. Накинув на себя ситцевую ночную сорочку, она забралась под одеяло и уснула, как только ее голова коснулась подушки.

Сэм был внизу, и обоняние подсказало Молли, что он жарит яйца с беконом. Она окончательно проснулась. Быстро умывшись, Молли натянула бриджи и рубашку. Она так привыкла к ним, что упаковала их с собой в поездку — на всякий случай! — и теперь была рада этому. Прямо сейчас она может ехать на ранчо, оседлать Эль Труэно и, повидав Хоакина, отправиться в лагерь лесорубов.

Спускаясь по лестнице, Молли мурлыкала себе под нос веселую песенку. Она открыла дверь на кухню и обнаружила, что Сэм стоит у плиты с лопаткою в руке. Наполняя воздух густым ароматом, кипящий кофе брызгал на раскаленное железо.