Спроси у реки

– Извини, Николай! Мы, собственно, не лично к тебе. Нам нужно кое-что посмотреть.

– Ну что еще?!

– Вчера у тебя на огороде видели человека. Ночью. Не днем.

– Чего?!

– Вчера ночью у тебя кто-то ходил по двору. Ты вчера ночью выходил во двор?

– Никуда я не выходил.

– Вот! Можно рам осмотреть двор и огород?

– Пф! Глядите! Огород вон он – всего полторы сотки.

– Так мы посмотрим, Николай? С вашего разрешения, конечно? – уточнил майор.

– Сказал же, глядите.

Посохин направился к засаженному помидорами и болгарским перцем участку.

– А что, огурцов у вас нет?

– Я не люблю огурцы. Что их зря сажать?

– И то правда.

Посохин подошел к огородику и несколько раз окинул его внимательным взглядом.

– Есть, Валентина Васильевна! – воскликнул он, оглянувшись на Рыбакову. – Идите сюда! Николай, вы тоже!

Когда Рыбакова и Квасов приблизились к майору, тот указал им на какой-то след справа у самого края грядки.

– Видите, часть стопы! Здесь дорожка с бордюром, а справа бордюра нет. Неизвестный левой ногой заступил. Наверное, там было довольно мокро, поэтому и след остался. Больше нигде следов не вижу.

– Это я, скорее всего, натоптал, когда поливал вчера утром, – сказал Квасов.

– А мы сейчас проверим! Хозяин-сан, тащи-ка рулеточку.

Квасов принес из сарая рулетку, и майор замерил след.

– Николай, какой у тебя размер обуви?

– Сорок три.

– Совпадает. Так-так. Николай, а у тебя кеды есть?

– Кроссовки есть.

– Нет, я про кеды спрашиваю.

– Кажется, где-то были. Я уже и не помню, когда их последний раз надевал.

– А когда поливал, ты в чем был?

– В шлепанцах. Я и сейчас в них.

Посохин присел на корточки и, нагнувшись, с силой подул на след, освобождая его от комочков земли.

– А это следы от кед. Николай, принеси фанерку или картонку. Надо накрыть улику. Эксперты потом все сфотографируют, слепок сделают.

Рыбакова несколько раз обошла вокруг огородика.

– Павел, отверстия в земле видите? Вон, вон и вон, – сказала она, указывая рукой. – Вон еще.

Посохин стал с ней рядом и, наклонившись, уперся ладонями в колени.

– Щупом, что ли, орудовали? Хозяин, будь добр, принеси майору полиции кусок проволоки.

– Какой?

– Что бы в отверстие вошел. Не толще десяти миллиметров.

Квасов сходил в гараж и подал майору полуметровый кусок алюминиевой проволоки.

– Подойдет?

– Отлично! – Осторожно переступив растения, майор присел на корточки у ближнего отверстия. – Вста-а-вляем. Зажимаем пальчиками… Николай, рулетку растяни.

Посохин вытащил проволоку и, не отпуская пальцев, приложил ее к измерительной ленте.

– Тридцать девять сантиметров. Интересно, и что мы здесь искали?

Посохин посмотрел на Квасова. Тот дернул плечами.

– Откуда я знаю?

– Не знаешь, говоришь?

– Может, у Раисы еще деньги были? Кроме тех, что в Сбербанке хранятся?

– А кто мог о них знать? – Посохин не сводил глаз с хозяина. – Я так думаю – только близкие родственники. Если не знали, то предполагали. Были предположения, Николай?

Квасов взгляда майора не выдержал.

– Не я это. Сколько можно говорить.

– А кто? Ее друзья? Их у нее не было. Любовника тоже не было. А у вас, Николай, любовница была! – Посохин легонько похлопал Квасова по груди. – Вернее, она и сейчас есть.

– Не я это!

– Через полгода дочка получит почти четыре миллиона рублей и мамочкин кроссовер. Плюс пять с половиной тысяч евро. Плюс восемь тысяч долларов. Еще по долгам кое-что. Тебе досталась усадьба, «Газель», непроданный товар и полмиллиона рубликов. Считаешь дележ правильный?

– Все по-честному. Я даже не ожидал, что она мне что-нибудь оставит.

– Не ожидал, говоришь. Верю, наследства ты не ожидал. Да и на фиг тебе это наследство? Ты ожидал, когда дочь уедет. И тут же кинулся на поиски сокровищ капитана Флинта. Знал, что в землице некая сумма припрятана? И, наверное, немалая. Николай, я не думаю, что ты сумасшедший. Завещание было подписано в понедельник в шесть часов вечера. С дочерью гражданка Квасова в тот день не разговаривала. А с мужем разговаривала. Разговаривала ведь?

– Не говорила она про завещание!

– А про зарытые на огороде деньги? Решение убить жену было спонтанным? Дельце обтяпал в одиночку или вместе с гражданином Стасовым?

Квасов выругался матом.

– Что ж, будем проводить обыск. Судья, я думаю, нам санкцию даст. Да, Николай? Сейчас только Карельскому позвоним. Сообщим о вновь открывшихся обстоятельствах. Может, он после этого и дело переквалифицирует.

Глава 39

Костяшками согнутых пальцев Рыбакова постучала в дверь мастерской Маркова. Звук получился громче, чем она рассчитывала.

– Какого черта! Ты же знаешь, я работаю! – раздался за дверью возмущенный голос Ярослава Александровича.

– Простите, Ярослав, это я.

Дверь распахнулась.

– Ну? – В голосе Маркова злобных ноток уже не было. Склонив голову к плечу, он смотрел на Рыбакову так, как обычно смотрят взрослые на детей, мешающих им заниматься важным делом.

– Извините, что беспокою. Хотела только кое-что у вас спросить.

– Другого времени не нашли?

– Я понимаю, что отрываю вас от работы, но очень нужно.

– Вы через сад хотя бы шли?

– Да. Вы ведь разрешили…

– Разумеется, разрешил, если код от калитки вам дал. Что вы хотели?