Спустя десять счастливых лет

– Не хочу забивать всю неделю до отказа, но думаю, что завтра нам надо бы сходить в современную галерею Тейт, а потом мы просто обязаны где-нибудь выпить чаю и… О, точно! Хорошо бы нам просадить кучу денег и сделать очистку лица или что-то подобное. – Китти тянется за бокалом шампанского. – Это куда веселее, чем любой отпуск. Неделя безудержного удовольствия, и не надо никуда ехать или лететь! Будем как туристы в собственном городе.

– И никаких упоминаний о доме, Пиппе, маме… – говорю я.

– Согласна. Самое оно.

За следующую неделю мы с Китти прошлись по всем крупным галереям и явно перебрали с искусством. Поэтому нам приходится переключать внимание на более важные дела – всяческий уход за собой и еду. Мы идем в кафешку в Блумсбери, где наслаждаемся розовыми и желтыми кексиками, а также пирожными с топлеными сливками. Потом делаем педикюр в модном салоне в Ноттинг-Хилле. Я выбираю ярко-красный лак, а Китти – серебристый.

Чтобы компенсировать съеденные кексы и сливки, мы долго гуляем в Ричмонд-парке, где попадаем под дождь. Штурмуем торговый центр «Уэстфилд» (я там никогда не была) и покупаем одежду. В основном для Китти, ведь я на шестом месяце беременности, но все же и я не могу устоять перед парой ботинок из коричневой кожи. В субботу мы гуляем по рынку Боро-маркет и обедаем хот-догами, посыпанными жареным луком. Как-то вечером решаем поваляться в кровати и, поедая крем-брюле, смотрим «Безумцев», серию за серией. Больше всего мне нравится бродить по улицам среди незнакомцев, когда не приходится вечно прятаться от маминых друзей. «Хорошо, что здесь можно затеряться в толпе», – говорил Джо. Как я, оказывается, скучала по шуму Лондона, по разношерстной массе людей! В метро напротив нас с Китти сидит парень и начинает нам петь в стиле регги: «Хэй, прекрасная лэ-э-эди, чудная встреча в пути. Как тебе идейка, на ночь ко мне зайти?» Он радостно смеется и желает нам «приятного дня», а мы выходим из вагона.

– Это он мне пел, – говорит Китти, когда мы поднимаемся на поверхность.

– Нет, по-моему, он смотрел на меня, – не соглашаюсь я.

Однажды к нашему походу в кино присоединяется Сильви. Мы выбираем новую романтическую комедию. «Они слишком все приукрашивают», – часто жаловался Олли. И все-таки… иногда это то, что нужно.

В последний вечер мы встречаемся с Сильви и Джейми в итальянском ресторане, который находится как раз за углом от дома Глитца. Это место во многом напоминает мне «Мезо Джо». Деревянные полы, современные картины на стенах, вино в графинах и фоновый джаз. Здесь людно. Туда-сюда снуют официанты.

– Ну что, какой он сейчас? – спрашивает Сильви про Джо.

Когда я уехала во Флоренцию, она, уже будучи на третьем курсе, перебралась в новый дом. Она продолжала общаться с Олли и Джейми, но не с ним.

– Покрупнее стал, да? – говорит Китти. – В щеках прибавил.

– Что, растолстел? – с ужасом произносит Сильви.

– Нет, просто немного поправился, – уточняю я.

– Он такой же жирный, как Джейми?

– Иди ты, – отзывается тот с добродушной улыбкой.

– Он все еще красавчик, – замечает Китти. – Закажу-ка я жареного кальмара, а потом карбонару…

– Видимо, на этой неделе ты мало ела, – шучу я.

– А с кем он сейчас встречается? – Сильви макает гренку в оливковое масло.

– Пита. Актриса, о которой я упоминала.

– До сих пор? Ого, прям мировой рекорд.

– Он повзрослел, Сильви!

Рассказываю про его длительные отношения с австралийкой.

– Пита красивая, но слегка переигрывает, – говорит Китти. – Обожает болтать про себя любимую.

– Это потому, что ты ее вопросами засыпала, – вступаюсь я за Питу. – Хотя да, есть такое.

– Джо был горяч, такой а-ля Хитклифф, – продолжает Сильви. – Забавно, из всех парней я только его не смогла добиться.

– Забавнее некуда, – бормочет Джейми.

– Даже если бы я голая к нему в постель бросилась, он бы не повелся.

– Серьезно? – Джейми вскидывает бровь.

– Никак не могла подобрать к нему ключик, – вздыхает Сильви, обводя край бокала кончиком пальца. – Наверное, поэтому он так манил. Но я не ожидала, что он вот так уедет из Бристоля и никому не скажет, особенно Олли.

Напоминаю им про смерть его матери и что Джо уехал в Австралию к дяде.

– Он был в ужасном состоянии, – завершаю я.

– Почему он Олли-то ничего не сказал? – настаивает Сильви, будто считает причины недостаточными.

– Скорбь заставляет нас делать странные вещи, – отвечаю я.

– Он совершенно не хотел становиться врачом, – защищает его и Джейми. – Знаешь, когда ты, Бекка, уехала во Флоренцию, Джо как никто другой поддерживал Олли. Сам Олли пробовал с кем-нибудь замутить, ты в курсе, – продолжает он, – но было очевидно, что ничего не выйдет, ведь он по-прежнему слишком тебя любил. Он страшно боялся, что ты останешься с тем поваром. Да я с таким облегчением вздохнул, когда Джо избавил его от мучений и забронировал билет на самолет!

– Джо?

– Ага. Вручил Олли билет, даже отвез потом в аэропорт. Сказал, мол, хорош киснуть, давай делай что-нибудь. Я думал, ты знаешь.

Качаю головой. Я понятия не имела. Возникший рядом официант интересуется, готовы ли мы сделать заказ.

К концу ужина все становятся серьезными.