Спутники Марса: принц Конде и маршал Тюренн

19 мая, когда тело усопшего монарха Людовика XIII упокоилось в усыпальнице Сен-Дени, молодой герцог одержал блестящую победу над испанской армией при Рокруа. Перед этим знаменитым сражением он убежденно заявил, что репутации французского оружия не будет нанесен урон в самом начале нового правления. Итоги его подвел кардинал Мазарини: «Это была самая крупная победа, каких давно уже не было». Победителю не было еще и 22 лет. Его блистательный успех оказался исключительно символичным для статуса королевства, прояснив, в первую очередь, умы тех, кто еще сомневался в способности Франции выиграть в войне. Анонимная гравюра тех лет отразила и внутреннее значение битвы при Рокруа. На ее переднем плане изображены королевская корона на подушечке, на груди сидящего Людовик XIV красуется Орден Святого Духа, а в левой руке, поддерживаемой правой рукой его матери, — скипетр. Другой рукой королева Анна Австрийская держит лавровый венец, рядом стоит младший брат короля герцог Филипп Анжуйский (позже герцог Орлеанский). Позади в дымовой завесе на фоне Рокруа герцог Энгиенский атакует противника в доспехах и в большой шляпе с белыми перьями, как когда-то у деда Людовика XIV Генриха IV Бурбона. Эта картина была призвана сказать о том, что, победив испанскую армию, молодой полководец укрепил регентство и уберег Францию от иностранного вторжения. Отчасти не поэтому ли много лет спустя король простит его измену и службу Испании? Триумфатор, известный позже как Великий Конде, станет одним из самых знаменитых полководцев Франции XVII в. и, пожалуй, последним олицетворением мятежного духа французской аристократии.

Но мы забежали вперед. Сейчас же скажем, что настоящая слава, ставшая основой его полководческого величия, пришла к Луи 19 мая 1643 г., когда он одержал свою первую победу, как командующий, в сражении при Рокруа. Наконец, он дождался своего звездного дня. И, надо сказать, довольно быстро и все благодаря Ришелье, с которым он так не желал породниться. 4 декабря 1642 г. чуть ли не на последнем вздохе кардинал посоветовал Людовику XIII назначить Луи Энгиенского главнокомандующим армией на северной границе. Это назначение в феврале 1643 г. было получено с сомнительным одобрением. Да, он проявил себя в трех кампаниях, но ни в одной из них не имел ответственности, и ни одна из них не имела первостепенного значения. Герцог никогда не видел большой кровавой битвы и к тому же был слишком молод. Но острота военно-политической ситуации была очевидна, и необходимы были неординарные решения. И Мазарини успокоил умирающего короля, поддержав кандидатуру герцога Энгиенского, правда, с оговоркой, что «Месье герцог должен слушаться его во всех делах». Под «ним» подразумевался старый опытный ветеран маршал Л’Опиталь, ставший генерал-лейтенантом в армии Луи.

А положение было следующим. В ноябре 1641 г. скончался штатгальтер Испанских Нидерландов кардинал-инфант дон Фердинанд Австрийский (1609–1641), младший брат испанского короля и французской королевы. Его сменил дон Франсиско де Мело, герцог де Торделагуна. Зимой 1641–1642 гг. Мадрид перебросил туда подкрепления, и в результате кампании 1642 г. позиции испанцев в Нидерландах стали прочны, как никогда прежде. Кульминацией этой кампании стала победа, одержанная Мело 26 мая при Гоннекурте. Французам нельзя было проиграть ни одного сражения, ибо в 1643 г. инициатива в военных действиях находилась на стороне испанцев.

Последние же вполне осознавали, что Франция находится в смятении в силу известных внутренних и внешних причин. Правда, осторожные политики при Мадридском дворе советовали оставить в новой кампании Францию наедине с ее проблемами и сосредоточиться на Республике Соединенных Провинций. Но Мело думал иначе. Сейчас Франция казалась ему идеальной мишенью. Тяжелое поражение, нанесенное французам в настоящий момент, могло бы вынудить их просить мира. Позиция дона Франсиско была достаточно обоснованной, тем более, что он нашел понимание у первого министра графа Оливареса.

В битве при Рокруа участвовали 22000 французов под командованием герцога Энгиенского, освобождавшие город, и 26-тысячная испанская армия дона Франсиско де Мело. Правда, споры о точной численности обеих армий, особенно испанской, продолжаются до сих пор. Количество французских солдат оценивают от 20 (сам герцог Энгиенский) до 23000 (герцог Омальский), испанских — от 19 до 28 000. Скорее всего, Луи округлял число своих солдат в меньшую, а испанцев — в большую сторону. К тому же французы учитывали численность имперских полков в испанской армии, которые так и не приняли участия в битве.