Спутники Волкодава

Кстати, благополучный сравнительно сон про поединок на площади тоже имел продолжение. И весьма скверное. Город, надо полагать, был тот же: приземистые домики, неширокие улочки — и шел впереди Эвриха, все так же прижимавшего к груди стопку потрепанных книг, все тот же меченый. Шел и трудно как-то молчал, не то презрительно, не то высокомерно, и, пытаясь заглянуть в изуродованное шрамом лицо его, юноша не особенно смотрел по сторонам, а потому, верно, и не обратил внимания на среднего роста человечка с удивительно блеклым, непримечательным лицом. Он бы и вовсе не заметил его, если бы не сделал тот, проходя мимо Эвриха, быстрого движения, после которого резкая боль обожгла низ живота и раскатилась по телу слабость. Разжались пальцы, и верхняя книга скользнула на деревянную мостовую, ноги начали подгибаться, и юноша с запоздалой обидой на подлый удар и несправедливую судьбу подумал: «Убили! Убили-таки гады…» И по тому, как всем телом крутанулся меченый, как подхватил его на руки, Эврих понял, что дело и в самом деле плохо, и, равнодушно глядя, как хлещет из широкой раны кровь, потерял сознание…

Но, судя по следующему сну, не умер. Потому что в нем снова был похожий на грозного пса дикарь. Только теперь выглядел он еще более заморенным, чем прежде, а правая рука его, подвешенная на тряпице и притянутая к облаченному в кольчугу телу, совсем не действовала. Эврих, меченый и еще четверо скакали на конях по занесенному снегом полю, оставляя после себя отчетливый след, по которому найти их разве что слепой не сумеет. Почему ему снился снег, который видел он только на картинках? Что это была за погоня: с лютыми псами, озлобленная, на разгоряченных лошадях?..

Этого Эврих не знал, но все чаще ему приходило в голову, что Глаз Дракона не следует везти в Аррантиаду. Если даже не суждено им вернуться в Верхний мир, так, на худой конец, и в Нижнем можно отыскать людей, которые сумеют найти этому талисману достойное применение. Однако даже мысль о том, какое применение ему придумают люди, подобные Кешо или Мурию Югу, попади он к ним в руки, приводила юношу в трепет. Но даже если этого не произойдет, странные сны заставляли юношу подозревать, что не только люди могут воздействовать на Глаз Дракона, а и сам он способен каким-то образом влиять на них. И ежели была в этом подозрении толика истины, то не привезут ли они в Аррантиаду нечто еще более страшное, чем Серый Ужас?.. И к слову сказать, не связаны ли головные боли Вивиланы и холодность Узитави с Глазом Дракона? Жрецы-то все свалили на Серый Ужас, но иного объяснения они, по понятным причинам, и не могли дать…

Прикидывая так и этак, юноша склонялся к тому, что им следует спрятать Глаз Дракона в надежном месте и в Аскул не брать — не буди лихо, пока спит тихо. Придя к такому выводу, Эврих решил, что хорошо бы обсудить это с Хрисом, поскольку Узитави утратила к Глазу Дракона всякий интерес, как только они вышли из святилища Наама, а Вивилана уже сама не раз заводила речь о том, что лучше бы им подобру-поздорову избавиться от магического талисмана. Пользы они, дескать, от обладания им не получат, а неприятностей могут заработать сверх всякой меры.

Юноша долго откладывал этот разговор, ему решительно не хотелось выглядеть трусом в глазах Странника, во, когда на шестой день пребывания в долине Нгуруве тот объявил за завтраком, что на следующее утро можно будет отправиться в обратный путь, Эврих понял, что дальше тянуть нечего. Переправившись с Хрисом через водопад, чтобы в последний раз обойти поляны на левом берегу реки, где хуб-кубавы оказалось чуть больше, чем на той стороне, где они разбили лагерь, юноша, набравшись храбрости, изложил, почему не хочет везти Глаз Дракона в Аскул, и был несколько уязвлен и обижен, услышав в ответ безудержный смех Странника.

— По-моему, я не сказал ничего веселого. Я знаю, доводы мои выглядят не слишком убедительно и, может быть, кажутся трусливыми, но если говорить по существу… — сердито начал Эврих, однако Хрис, вместо того чтобы отнестись к его словам серьезно и с пониманием, захохотал пуще прежнего.

— Ты… Ты… Ты, ради Отца Всеблагого, только не сердись! — выдавил он наконец сквозь смех, пытаясь взять за локоть не на шутку разобидевшегося юношу. — Ты представь, что как раз об этом я хотел с тобой сегодня поговорить… И тоже не решался…

— И заметь, — отсмеявшись, Хрис крепко сжал локоть Эвриха, — я опасался куда более худшего, чем прослыть трусом. Я думал, тебя будет очень трудно и даже невозможно убедить расстаться с Глазом Дракона.

— Это почему же? — поинтересовался Эврих, невольно заражаясь весельем товарища и тоже начиная улыбаться.

— Потому что это власть, золото, слава. Ты пока видел не так уж много и не понимаешь: Глаз Дракона не имеет цены. С его помощью можно разрушить десятки городов, разогнать любое войско. Разумеется, ты сделать этого не сможешь, но те, кому это по силам, не пожалеют ради Глаза ничего и никого.