Сражения Космического Десанта

За ним следовали линейные корабли «Всенощное бдение» и «Величественный», стремясь не отстать от флагмана и сохранять построение в виде копья. Вслед за тяжелыми крейсерами — соответственно, боевым барком и чуть уступавшим ему в размерах ударным крейсером — следовали фрегаты сопровождения, дополняя строй. Всего их было семь, и каждый двигался на полной скорости, сохраняя боевой порядок.

Корабль ворвался обратно в реальность, волоча за собой бесцветный варп-туман, отражаемый защитным полем Геллера. Свечение плазменных двигателей источает светящийся след, что дымкой окутывает пустотные щиты корабля и обрывается, как только судно возвращается в реальное пространство.

Перед ними появилась сфера пепельного цвета, затемненная грязным облачным покровом и странным образом спокойная.

Если бы наблюдатель решил вглядеться в пустоту вокруг несчастного, проклятого мира Армагеддон, то увидел бы подсектор имперского космоса, где даже на самых благополучных планетах-ульях еще оставались глубокие и медленно заживающие раны.

Это был регион космоса, где страх перед очередным масштабным конфликтом, способным затронуть весь сектор, дамокловым мечом висел над триллионами верноподданных имперских душ, словно угроза шторма, всегда грозившего вот-вот разразиться.

Кто-то всегда говорил, что Империум Человека умирает. Эти еретические голоса вещали о бесконечных войнах человечества против многочисленных врагов и предрекали, что они должны закончиться поражением людей в огнях миллионов полей битв на бесчисленных звездах под властью Бога-Императора.

Нигде эти горькие семена и пророчества не были столь очевидны, как в опустошенном субсекторе Армагеддон, который называли величайшим из миров.

Сам Армагеддон был бастионом имперской мощи, штампуя множество танков на мануфакториумах, которые не прекращали работу ни днем ни ночью. Миллионы мужчин и женщин носили бледно-желтые доспехи Стальных легионов Армагеддона, и их лица скрывались за традиционными масками-респираторами этих почитаемых и прославленных дивизий Имперской Гвардии.

Ульи этого непокорного мира извергали плотные ядовитые облака, покров которых погружал мир в постоянные сумерки. Живой природы на Армагеддоне не осталось. Звери не подкрадывались к добыче за стенами постоянно растущих городов-ульев. Песнь ветра была наполнена грохотом и бряцанием десятков тысяч оружейных мануфакториумов, которые никогда не останавливали производство. Мягкую поступь животных сменил скрежет гусениц танков по рокритовой поверхности мира, ожидавших отправки в небеса для участия в далеких конфликтах.

Это был мир, целиком посвященный войне, ожесточившийся, со шрамами от прошлого, в ранах от рук врагов человечества. Армагеддон отстраивался после каждого опустошительного набега и никогда ничего не забывал.

Первым и самым главным напоминанием о последней войне, ужасной Второй Войне, унесшей миллиарды жизней, была военная база в глубоком космосе, названная в честь одного из Ангелов Смерти Императора.

Они назвали ее «Данте».

Именно там смертные Армагеддона вглядывались в черноту космического пространства, молясь, чтобы не увидеть ответных взглядов.

В течение пятидесяти семи лет их молитвы были слышимы.

Но не дольше. Имперские стратеги уже обладали достоверными данными от более ранних столкновений, согласно которым флот зеленокожих направлялся к Армагеддону и был самой большой военной силой ксеносов в истории. Как только флоты чужих приблизились к системе, имперские силы спешили высадить свои войска на Армагеддон прежде, чем флот захватчиков появится в небе.

«Крестоносец», боевой барк нестандартной конструкции, был величественной крепостью-монастырем угольно-черного цвета, с готическими кафедральными шпилями, которые возвышались, подобно позвонкам на хребте животного. Орудия, способные обратить в пыль целые города, — когти ночного хищника — были направлены в пустоту. Расположенные по всей длине судна и на носу, сотни батарей и лэнс-излучателей, хищно ощетинившись, уставились в безмолвную черноту космоса.

На борту корабля тысяча воинов была занята тренировками, подготовкой и медитацией. Наконец после недель пути по Морю Душ в зоне видимости появился Армагеддон, измученное сердце субсектора.

Моих братьев звали Артарион, Приам, Кадор, Неровар и Бастилан.

Эти рыцари десятки лет сражались со мной бок о бок.

Я смотрел на них, на каждого из них, когда мы уже были готовы к десантированию. Наша оружейная представляет собой отсек, лишенный всяких украшений, свободный от какой-либо сентиментальности, в настоящий момент оживленный только методичными перемещениями сервиторов с мертвым разумом, облачающих нас в броню. В помещении витал запах свежего пергамента от свитков на доспехах, медный привкус масел от очищенного ритуалами оружия и вездесущая едкая и соленая вонь потеющих сервиторов.