Средь бела дня

«И все-таки всегда возможность есть / Всю горечь жизни чем-нибудь заесть…».

Да кто вообще придумал, что глагольная рифма — это фи, и в приличных домах ей не место? Идите ко мне, бедняжки, я найду для вас местечко.

***

О, Господи, откуда что берётся?

Откуда свет, что непрерывно льётся?
Откуда воздух, что слегка дрожит?
Откуда время, что всегда бежит?
А, может, нету времени. Есть племя
Придумавшее скорость, сроки, время?

Рифмовать можно всё: и глаголы, и избитые слова (время-племя), и даже (страшно сказать) кровь-любовь. Все зависит от результата. Если вы попали словом туда, куда хотели, — ура! А не попали, — увы! Но виноваты не глагольные и не избитые рифмы, а вы сами. У вас стихи не получились. И нет никаких общих правил. Есть только удачи и неудачи. А неудачи бывают у всех. Даже у Пушкина. В его конечно же гениальных «стихах, сочиненных ночью во время бессонницы», две последние строчки мучают меня, как зубная боль:

«Я понять тебя хочу / Смысла я в тебе ищу…».

Будь эти «хочу-ищу» хоть где-то в середине стиха, они бы так не терзали слух, но в конце…

Наверно, все-таки надо попросить прощения за то, что приплела сюда и Пушкина. Да еще не в качестве образца для подражания. Но вообще-то я могла бы привлечь его к разговору в качестве союзника. У него-то тьма тьмущая глагольных рифм.

А рифма — это сладость, это кайф. С ней так весело жить, даже когда жить невесело и пишешь о невеселом. И как это мир обходится без рифмы? А ведь обходится. Рифму уже почти изгнали из мировой поэзии. Она осталась только в качестве lyrics (текста для песни) и в детских стишках. А жива она только у нас в России. Вот чем и впрямь стоит гордиться.

***

Я долго со строкой возилась,
Мечтая, чтоб она вонзилась
В чужие души и сердца
Посредством острого конца,
То бишь посредством рифмы точной,
Той, что на кончике проточной
Строки, нетерпеливо ждёт,
Когда ж она влетит, войдёт
В чужую плоть и душу ранит,
И в той душе навек застрянет.

Июнь 2017