Среда обитания

– Понятно. Но давайте сразу условимся, что играем честно. Никто за мной больше не ездит, и никто из ваших людей случайно не следит за моим домом. Договорились?

– Я делал это в интересах вашей собственной безопасности, если хотите.

– О своей безопасности я позабочусь сам. Значит, завтра в три на прежнем месте. До свидания.

Он выключил телефон и взглянул на Эдгара.

– Очень богатый человек, – негромко произнес Вейдеманис, – может позволить себе подобные причуды. Они сейчас все немного не в себе. Я забыл сказать тебе главное. У него еще долгов столько, что он вполне может окончательно разориться.

– Надеюсь, он не попросит нас красть документы у своих конкурентов или устраивать диверсию в банках-кредиторах, – пошутил Дронго.

– Он может попросить все, что угодно, – мрачно заметил Эдгар. – Все дело в черте, за которую ты не сможешь перейти. Я ведь тебя знаю. Даже если он предложит тебе миллион. Ты просто не тот человек, которого можно купить. Тебя нужно убедить, что ты сражаешься за правое дело, и тогда тебя трудно остановить. Но купить – невозможно. И он напрасно устраивает эти глупые трюки с наблюдателями, они тебя все равно не убедят.

– Завтра в три часа дня, – задумчиво произнес Дронго, – и посмотри все, что еще сможешь узнать. На сайте обычно выставляют самую выгодную для себя информацию. Но мне хотелось бы получить и другие сведения о нашем возможном завтрашнем собеседнике. Желательно негативного плана. Хотя некоторая информация о нем уже появилась, раз он использует подобных наблюдателей.

– Попытаемся что-нибудь найти, – кивнул Вейдеманис, – хотя ты понимаешь, что у таких обеспеченных людей всегда своя служба безопасности, состоящая из очень неплохих профессионалов.

На следующий день ровно в три часа к зданию ресторана подрулил черный «Роллс-Ройс». Вместе с ним на двух внедорожниках «БМВ» приехали сразу шестеро телохранителей. Дронго усмехнулся. Слишком много ненужной мишуры. Он увидел, как из автомобиля вышел человек лет пятидесяти. Полноватый, с развевающимися волосами, которые он явно подкрашивал, среднего роста. У мужчины, страдавшего одышкой, немного большие, выпученные глаза. Он вошел в ресторан, оглядываясь по сторонам. Дронго следил за происходящим из парка, ему было интересно, что станет дальше. Незнакомец был, очевидно, адвокатом Тархановым. Он вошел в ресторан без пяти минут три. Сразу следом за ним появились еще двое, очевидно, сотрудники службы безопасности Деменштейна.

Машины отъехали, чтобы не привлекать к себе внимания. В пять минут четвертого Дронго вошел в ресторан и поднялся на второй этаж, где в одном из кабинетов его ждал Тарханов. Адвокат был одет в серую тройку. Красно-серый галстук завязан американским косым узлом. Увидев Дронго, он радостно вскинул руки, словно приветствовал самого близкого знакомого.

– Добрый день, – весело сказал он, – как хорошо, что вы пришли.

– Мы будем говорить здесь? – уточнил Дронго.

– Нет, нет, конечно нет. Вы будете говорить с Львом Давидовичем в его машине. Она оборудована специальной аппаратурой, не позволяющей прослушивать разговоры в салоне автомобиля. Бронированный «Роллс-Ройс» был сделан на заказ в Великобритании еще в докризисные времена. Увы, сейчас такие «игрушки» уже многим не по карману. Садитесь. Они сделают круг и подъедут через двадцать минут. Если хотите, мы можем заказать легкую закуску.

– Не хочу, – ответил Дронго.

– Что-нибудь выпить? Я знаю, алкоголь вы почти не употребляете.

– Это всего лишь слухи. Хороший коньяк, хорошее вино, даже текила, я не отказываюсь. Просто сейчас не буду пить, ведь у меня должен состояться важный разговор.

– Да, конечно, я все понимаю. Тогда сок или минеральную воду.

– Без газа, – кивнул Дронго. – Насколько я понял, вы официально представляете интересы своего клиента в различного рода судебных разбирательствах.

– И не только там. Во всех гражданских спорах тоже. В последнее время возросли арбитражные дела. Кризис неплатежеспособности клиентов перекинулся на банки. А те, в свою очередь, не выдают вовремя денег на зарплату, на оплату оборудования, на предоплату сырья. Один общий мировой кризис. Никто не мог подобного предположить даже год назад. Тогда казалось, что нас ждет стабильность на десять или двадцать лет вперед. И вот такое новое потрясение. Люди только начали жить, только начали поднимать головы. И опять – бац, и все полетело прахом, – с огорчением произнес Тарханов.

– Насколько я знаю, самый сильный «бац» получили как раз очень обеспеченные люди, когда рухнул рынок акций, курс рубля и цены на энергоносители.

– Верно. Но от них зависела судьба десятков и сотен тысяч людей, если не миллионов. Разорение любого олигарха сказывается сразу на нескольких крупных предприятиях, иногда оборачивается увольнением сотен тысяч работающих. А это всегда живые люди со своими проблемами и семьями.

– Вы так говорите, словно собираетесь защищать этих людей, а не представляете интересы олигархов.