Среда выживания

Время текло медленно. Десантные группы уже разместились в отсеках планетарных машин. Для участия в операции Малехов отобрал пятнадцать лучших специалистов, знакомых с технологиями хонди. В их число, к удивлению Егора, попал и Щедрин.

«Я бы его оставил в бункере», – он наблюдал, как четверо техников, облаченных в бронескафандры, медленно перемещают неисправный сегмент антигравитационной платформы к боксу БПМ-3.

– Юрген?

– На связи, – без особого энтузиазма откликнулся тот.

– Докладывай!

– Все системы в норме, – вялый, апатичный ответ только разозлил Егора.

– Вооружение проверил?

– Я же сказал: все работает! Только не пойму зачем? Наверху – всемирный потоп. Наш враг – погода.

– Много болтаешь!

– Слушай, я в добровольцы не рвался! – не выдержав, огрызнулся Юрген. – БПМ водить умею, что тебе еще от меня надо?

Егор побагровел от злости.

Вот урод! Прав Родька, в бою от него толка не будет.

– Ты должен выполнять мои приказы!

– Понял. Командуй, не стесняйся. Наверху посмотрим, кто выживет, а кто нет.

Егор скрипнул зубами. Хотелось ответить резко, наорать, вспылить, но толку, если этот долговязый технарь ни разу не видел крови?

– Думаешь, будет бой? – вдруг бесцветно поинтересовался Юрген. Коммуникатор передал не только слова, но и его частое, прерывистое дыхание.

«Трусит».

Злоба мгновенно схлынула. Егор вдруг остро вспомнил себя. Мальчишку, мечтавшего о путешествиях, приключениях, исследовании бескрайних ледников Пандоры. Вспомнил, как мутант стоял на крыльце школы, на улице стая тварей рвала серва, а он оцепенел, впал в ступор, обвешанный оружием, но беспомощный, раздавленный, ни на что не годный.

Нужно что-то ответить, как-то ободрить парня, но слов Егор не нашел. Свою ненависть через коммуникатор не передашь. А без нее лицом к лицу с чужими не выжить.

Неловкую паузу нарушил вызов на общем канале связи:

– Отремонтировать сегмент не смогли. Под водой нельзя нарушать герметизацию. Крепим его к корме БПМ-3. Разберемся наверху.

– В десантном отсеке – приготовиться! Начинаем движение! – Егор не узнал своего голоса. Он вдруг отчетливо понял: за чертой шлюзовых ворот они останутся одни. А пятьсот человек будут ждать. Надеяться и ждать до последнего.

* * *

Уровень воды постепенно понижался. Огромные литые колеса планетарных машин держали сцепление с бетонной поверхностью, вариаторы силы тяготения автоматически компенсировали плавучесть, они же помогут преодолеть сложные формы рельефа.

По воздуху БПМ, конечно, не полетит, но антиграв – бесценное дополнение к мощному водородному двигателю. Регулируемый клиренс и изменяемая нагрузка позволяли уверенно управлять машиной на зыбкой напитанной влагой почве, форсировать водные преграды, преодолевать крутые склоны.

Тоннель вел к главным шлюзовым воротам колониального убежища.

Вода плескалась подле самых створов. Егор остановил БПМ, включил прожектор.

– Техники – вперед!

Четыре фигуры появились в поле зрения. Сервоусилители мускулатуры позволяли истощенным людям двигаться быстро.

Двое несли герметичный кофр с энергоблоком. Хотят подключить питание?

Нет – Егор разглядел детали механического приспособления. Дима Щедрин – мастер на все руки. Он командует техническим отделением.

Пока техники возились подле ворот, он попробовал выйти на связь с убежищем, но тщетно. Коммуникатор ответил лишь треском помех.

Снаружи раздался гул, затем скрежет. Лобовой скат брони окатило излучением, пискнули датчики.

– Бестужев, сдай на пару метров назад! Не дай бог, ворота рухнут!

Правый створ дрогнул, начал поддаваться. Сверху вдруг посыпался угловатый бетонный щебень, лязгнул металл, по стенам тоннеля прокатилась вибрация, в паре мест с треском образовались вертикальные разломы, сквозь них тут же хлынула вода.

Шлюзовые ворота смещались медленно, по сантиметру.

– Достаточно!

– Еще немного! – ответил Щедрин. – Терпение!

Наконец гул стих. Внешние микрофоны теперь транслировали лишь плеск воды.

Техническое отделение скрылось в шлюзе.

Внешние ворота поддались значительно быстрее. Вода в наклонном тоннеле прибывала. Мрак подземелья разрезала узкая полоска блеклого дневного света.

– Щедрин, что у тебя? – не выдержал Егор.

– Путь свободен. Дождь хлещет. Города считай что нет!

– Начинаю движение!

* * *

По улицам города неслись бурные потоки воды.

Дождь хлестал по броне планетарных машин, мгла смыкалась, видимость не превышала одного метра, в стремнине потока катились угловатые камни, глухо били в борта.

Из кабины управления реальность воспринималась иначе.

– Егор, ты как? – планетарную машину Бутова медленно смещало мощным течением в сторону пропасти, постепенно разворачивая поперек дороги.

Бестужев молчал. Образы, возникшие в его сознании, парализовали рассудок. Он слышал голос Родиона, но не мог выдавить ни звука в ответ, лишь железы на тыльной стороне запястий вдруг испустили смрад.