Среди нас

Это позволяло передвигаться относительно не таясь. Определённо, имеются и минусы, так как одинокий прохожий привлекает больше внимания. Порой гораздо проще затеряться в толпе. Но я не лез на центральные улицы и старался прятаться в тени, когда вдалеке раздавался звук мотора или под фонарём маячил одинокий, как и я, силуэт. Полиция если и искала меня, то теперь уже так, больше для галочки. Обычно облавы происходят в первые трое суток (плюс-минус, конечно), а я переждал это время в лесу. Так что вся надежда представителей власти на данном этапе сводилась к бдительности местных жителей.

До Валерича я добрался без приключений, но прежде чем сунуться в его дом, решил понаблюдать. На месте ментов я бы приставил к нему круглосуточное наблюдение, как, впрочем, и к отцу Владимиру. Но последний всё же кое-что умел и наверняка убедил полицию не вмешиваться в его частную жизнь. Опять же, он священник, а епархия, как ни крути, к власти имеет самое прямое отношение. Валерич, конечно, тоже не пальцем делан, но в данных обстоятельствах все его знакомства сойдут на нет. К тому же это ведь не его под арест берут, так что потерпит группу топтунов у подъезда, ничего страшного.

И таковые как раз обнаружились. Двое в гражданском сидели в стареньких «жигулях» шестой модели. Один откровенно дрых, а второй периодически курил. Очень профессиональный подход, ничего не скажешь. Но с другой стороны, чего от них ещё ожидать? Ведь по большому счёту, люди они гражданские, а воришки, с которыми чаще всего приходится работать, особым умом не блещут. Это только в кино они хитрые и напичканы всякими крутыми девайсами. По факту, на преступление идут или люди зависимые, или доведённые до отчаяния, а в такие моменты никто планы не составляет и разведку не проводит.

Я — совсем другое дело. Но, как говорится: «Привычка — вторая натура». К тому же меня не видно и не слышно уже довольно продолжительное время. Вот и расслабились. Наверняка эти двое уже не раз обложили начальство за тупость, потому как считают, что мой след давно остыл. Ведь если мне удалось миновать все кордоны, то, по их мнению, я наверняка уже возле финской границы. Образно, конечно, но вполне логично. Вот только я как раз и действую вразрез стандартной логике.

И снова вопрос: что делать? Попытаться прошмыгнуть? Вполне может получиться, если воспользоваться подвалом, отдушины которого имеются на противоположной стороне дома. Однако свет в окнах квартиры Валерича не горит, а он обязательно вспыхнет, как только я постучусь в двери. Да и смысл мне к нему переть, ведь ничего нового он мне всё равно не скажет. Тогда стоп! За каким хреном я вообще сюда пёрся? Поговорить? Рассказать, что со мной всё хорошо? Про Алису он тоже ничего не знает, я справлялся по этому вопросу, когда ко мне ещё пускали посетителей.

— Думай, башка, шапка куплю, — пробормотал я.

Неужели я просто туплю?.. Нет, быть не может, голова сейчас настолько светлая, что я уже и не припомню, когда последний раз так ясно мыслил. Тогда зачем? Долбаная мысль всё никак не созреет, хотя к поверхности подобралась уже очень близко. Но как только я пытаюсь за неё ухватиться, тут же ускользает. И почему я продолжаю упорно сидеть в кустах, что растут в палисаднике дома напротив, и наблюдать за ментами?

Вот оно! Наконец-то! Мне вовсе не Валерич нужен, а как раз те, кто пасётся у подъезда. И поговорить мне хочется вовсе не со старым другом отца, я желаю найти Маркина. Ладно. Мысль я наконец поймал, решение оформил, остаётся понять, как поговорить с топтунами. Хотя…

Пригнувшись, я метнулся к машине и засел в слепой зоне, позади, за багажником. Выждал несколько секунд, дабы убедиться, что манёвр остался незамеченным, а затем быстро сместился влево, рванул на себя заднюю дверь и нырнул в салон. Полицейский даже «а» сказать не успел, как я приставил к его горлу холодное лезвие ножа.

— Тихо, не дёргайся, — прошипел я.

В этот момент заворочался его напарник (видимо, его разбудил хлопок двери, а может, и покачивание машины). Чтобы минимизировать риск, я нанёс короткий удар рукоятью ножа ему в череп и снова приставил лезвие к горлу водителя.

— Ты хоть понимаешь, что теперь тебе точно конец? — Водитель пытался говорить сдержанно, но голос всё равно дрогнул.

— Мне и до этого мало хорошего светило. Заводи, поехали.

— Куда?

— Куда скажу, туда и отвезёшь, если жить хочешь. Одного вашего я уже порешил, так что мне терять нечего. Я уже в любом случае под статью подхожу. Одним больше, одним меньше — ферштейн?

— Д… да. — После моих железобетонных аргументов топтун полностью растерял самообладание.

— Чё сидим тогда?

— Куда ехать?

— Пока прямо, — добавил я, и мент наконец запустил двигатель.

* * *