Среди облаков и тумана

«Ты рохля и мямля, – внезапно туман расступился, но вместо спины стрелка прямо перед собой Павел увидел недовольную Викторию, сердито упиравшую руки в бока. – Вали туда, откуда приехал, и ищи ту, которая будет утирать тебе сопли и кормить с ложечки…»

Павел вздрогнул. Вика тогда не говорила этих слов, но то, что она произнесла три года назад, звучало не менее обидно. Он с досадой посмотрел на подругу, уже собираясь ответить ей, но тут заметил, что, в отличие от подстриженной Мингиром Вики, у этой девушки были длинные волосы, а взгляд ее был устремлен сквозь него, словно она не видела паренька перед собой. И сама она была полупрозрачной, просвечивая насквозь, подрагивая, подобно изображению на испорченном экране. Парень боязливо оглянулся, но не увидел никого из спутников в густом тумане. Спросить совета было не у кого, но Паша уже и сам догадался, что перед ним стояла не Вика, а навеянный странным колдовством ее двойник.

Фантомная Вика продолжала свою гневную отповедь:

«Чем ты хотел покорить меня? Швырять ножички – невелика наука. И ты, – морок со злостью ткнул в Пашу пальцем, – убил человека тем ножом. Так ты хотел завоевать мое сердце?»

Парнишка поежился от напоминания о непреднамеренном убийстве разбойника. Он показательно отвернул голову, проходя мимо морока, но фантомная Вика продолжала что-то выкрикивать ему в спину, хотя он ее уже не слушал. Туман сомкнулся за его спиной, и Викино изображение пропало…

…Лира очень боялась потерять Мингира и все торопилась взять его за руку. Она совсем не понимала, куда ей идти в густом колдовском мареве, и спина лучника была для нее единственным ориентиром. Шаг, другой, но вот силуэт мужчины растворился в мутном мороке. Девушка испуганно всхлипнула и остановилась, не смея идти дальше.

– Мингир… – она прошептала одними губами.

Или позвала его вслух? В плотной колдовской пелене тонули все звуки. Наверно, в ней можно было даже кричать, и все равно никто ничего бы не услышал. Ведьмочка принялась озираться, пытаясь увидеть хоть кого-то из своих попутчиков. Среди клубов тумана ей почудилась фигура человека, и она рванулась в его сторону. И с разбега вылетела из марева прямо в алхимическую кладовку Лейры.

Лира недоуменно вертела головой. На полках вокруг нее стояли многочисленные склянки, наполненные мутной жидкостью разных цветов. Девушка брезгливо передернула плечами: она очень хорошо знала эти склянки и их содержимое. В некоторых их них сердца еще бились, в других замерли навсегда. И тут она услышала слабый шепот, доносящийся из глубины стеллажа из-за стоявших банок:

«Помоги мне…»

Голос показался знакомым, и, замирая от страха и недоброго предчувствия, Лира принялась раздвигать склянки с законсервированными человеческими сердцами.

Она убрала их в стороны и увидела источник странного шепота. В самой глубине полки стояла большая склянка с отрезанной головой Мингира. Голова смотрела на нее ясными голубыми глазами и почти беззвучно шевелила губами:

«Помоги мне, Лира…»

«Негодная девчонка! Пошла прочь!»

Лира резко повернулась. Напротив нее стояла разъяренная Лейра с ремнем в руке. Девчушка взвизгнула и бросилась вон, неожиданно легко пробежав прямо сквозь стеллажи. Колдовской морок вокруг нее дрогнул и принялся развеиваться…

…Лучник шел впереди, все ускоряя шаг. Он понимал, что ему не стоит торопиться, чтобы спутники не потеряли его в этой чертовой облачной завесе, но ничего не мог с собой поделать. Он должен был быть первым. Всю жизнь он доказывал свое право на первенство: отцу, своим воинам, потом этой странной строптивой девчонке Извне. Он был первым по рождению, он был заслуженно первым в отряде разведчиков и даже здесь, в драконьих горах, смог остаться первым в поединке с огнедышащим драконом.

И вдруг перед Мингиром замаячил чей-то силуэт. Лучник нахмурился и вытащил меч из-за пояса. Дуновением холодного горного ветра туман унесло в сторону, и Мингир увидел стоявшую перед ним обнаженную Лейру. Ведьма приветливо улыбалась, но лицо ее было страшно. Она выглядела, как старуха, всклокоченные седые волосы развевались за ее плечами под порывами ветра. В одной руке Лейра держала ритуальный нож, а в другой трепещущее человеческое сердце, истекающее кровью. Ведьма занесла кинжал над сердцем, собираясь пронзить его, и проговорила голосом Радамира, человеческого отца Мингира:

«Нет сердца, нет бастарда. Очень удобно, ты не находишь сынок?»

Мингир похолодел и схватился за левую сторону груди. Поднял руку к глазам – пальцы были испачканы темно-красной жидкостью. Пошатываясь, он побрел прочь от жуткой ведьмы, стоявшей с его сердцем в руке. Лейра смеялась ему вслед низким мужским голосом, выкрикивала еще что-то, но стрелок не оборачивался…