Среди стихий

В этот момент дорога взлетела на береговой мыс и через него, словно в воздушную яму, - опять на озеро. Вэм держал два рюкзака и держался сам. Одна рука у него в меховой рукавице, другая голая. Рукавица упала при съезде на озеро. Он уже подумывал, какой из двух рюкзаков упустить, когда ему пришла на помощь Лариса. Она ухитрилась сорвать с Вэма шарф и замотать им Вэмову руку. По бревнам приполз Начальник. Ему не удалось установить связь с водителем. Он предпринимал неоднократные попытки, но бревна так мотало. Удивительно, как он удержался сам. Но еще удивительнее, что Володя Маленький не отморозил голую руку, что и у других не были отморожены носы, щеки, подбородки, а лишь прихвачены слегка.

Сколько продолжалась эта катастрофическая езда? Десять минут или больше? Ведь достаточно было и двух, чтобы тяжело поморозиться. Но этого не случилось. Что-то произошло в их жизни: сборы, когда шили мешки, покупали продукты, урывками сдавали экзамены; проводы на вокзале, когда шампанское пошло по рукам, и всплеск рук, когда тронулся поезд; ночь в поезде: допоздна не ложились, сон, но и во сне все помнился стук колес; утром мороз, выгрузка, Начальник то заботливый, то нервный и самолюбивый, и наконец старт этого фантастического экипажа. Не одну неделю нагревались они в жаркой бане сборов, а потом разом вверглись в лесовозную прорубь. И попадает человек в ритм, который взвинчивает его до предела, и тогда ни мороз, ни ветер, будто в нарушение законов физики и физиологии, не берут. Это всплеск! Это пик! За ним неминуем спад.

Но лесовоз остановился.

Поляна, отгороженная от озера заиндевелой полосой деревьев, будка-бытовка, дощатая, некрасивая, в ней отогреваются лесорубы.

Глаза, не привыкшие к темноте, различили только большое вишневое пятно, от которого дышало жаром, и тусклые искорки папирос. В будке накурено, людей не видно. Прихваченные морозом лица начинают болеть, руки, освобожденные от рукавиц, двигаются, обретая свою боль.

- Живы? - раздался голос из темноты. - Куда идете?

- Идем в... в... Няндобу, - ответил Начальник, не сразу овладевая речью.

- Поезжайте на поезде.

- Мы через озеро И... Икса.

- Неближний путь... Дорог нет. Избушек мало. Знать их надо.

- У нас палаточные ночлеги, - прохрипел теряющий голос Начальник.

Вэм, Вэб (Володя Большой), Юра, Лариса и Саша (не Начальник) с удовольствием молчали. Трудно говорить отогреваясь. Не языком ворочать трудно - думать тяжело. Так устроен человек, что одновременно думать и отогреваться не может.

Открылась дверь, ворвался свет вместе с запахом снега, кто-то вошел.

- Здесь туристы? На озере рюкзак ваш, валяется. Василий! Ты что ли вез?

Василий был где-то здесь, но не отозвался.

- Поехали со мной, соберете.

- Кто поедет? - спросил Вэм. - Могу я.

- Сиди, - сказал Начальник. - Я сам поеду.

Минут через двадцать они вернулись, обсуждали мороз, шумно дули на руки. Привезли остатки рюкзака, продукты и Вэмовы личные вещи. Тут и выяснилось, чей был рюкзак.

- Растяпа, - сказал Вэб, - я так и думал, что это его рюкзак.

Вэм захлебнулся от обиды.

- Почему я? Я два рюкзака держал. Я не грузил свой рюкзак. Кто его держал, тот и растяпа.

- А ты бы сам держал свой рюкзак, - сказал Вэб не очень уверенно.

Почувствовав эту неуверенность, Вэм сказал:

- Да вещи-то почти все на мне, а что потерялось, из запасного кто-нибудь даст. Правда, ребята?

- А продукты? - свирепо спросил Вэб. И ойкнул: -Чего ты? - потому что Лариса сильно дернула его за ухо.

Теперь видны были лица. Туристы видели лесорубов и того из них, кто говорил о трудностях пути:

- Снег глубокий, рыхлый. Много лет не помню такого снега. В оттепель сверху подкис, а сейчас морозы и наст. Но не как весной. Нынешний наст не держит. На берегах будете проваливаться по пояс, а на реках и озерах вода. Почему вода? - спросил и сам ответил: - Реки и озера замерзнут до дна, а ключи будут рвать лед, вода пойдет по льду, а толстый снег не даст ей замерзнуть.

- Палатка у вас какая?

- Две "памирки", - сказал Вэм.

- Это серебряные, маленькие? Их печкой сожжете.

- У нас нет печек, у нас спальные мешки.

- Собачьи?

- Нет, ватные.

- Тогда не ходите.

- Степаныч, - послышалось из темноты. - В Дергачеве волки пришли. Много следов.

- Конечно, в такой мороз придут.

- Степаныч, ружья у них есть? - спросил вдруг Василий откуда-то из угла.

- Да откуда у них ружья, у них консервы. Поехали ночевать ко мне, позвал Степаныч.

И тут же резко Начальник скомандовал:

- Собирайтесь, через полчаса выходим.

Снаружи, под стеной бытовки, Степаныч подошел к Начальнику:

- Ты думал, парень?

- Что мне думать, давно подумали.

- Ведь не знали вы, что будут такие морозы?

Начальник молча возился, надевая лыжи.

- Как знаешь. Но в палатки не лезьте - рубите сухостойные ели. А мороз пойдет днями за пятьдесят.

Два дня и две ночевки