Среди убийц. 27 лет на страже порядка в тюрьмах с самой дурной славой

Ванесса Фрейк Среди убийц. 27 лет на страже порядка в тюрьмах с самой дурной славой

* * *

Посвящается подруге Джу и ее дочери Энни-Мэй. Я всегда буду вас любить.

Предисловие

Сегодня

Мне в нос ударяет сладко-соленый запах горячей выпечки. Я быстро достаю обжигающий противень с булочками из духовки и ставлю его на полку, чтобы немного остудить. В этот момент у меня звонит телефон.

– Слушаю! – отвечаю я, зажимая трубку между ухом и плечом и осторожно протыкая булочку, чтобы проверить, пропеклась ли она.

Это Пол. Он управляет кафе Анджелы Рид, которое находится неподалеку от главной площади живописного эссекского городка Сафрон-Уолден. Хороший парень. Он умеет осчастливить посетителей. Он знает, когда нужно прикусить язык, в отличие от меня, которая не может не высказать все, что у нее на уме. Возможно, именно поэтому я большую часть времени провожу не в самом кафе, а в подвале, где готовлю. Мне нравится печь.

– К нам только что пришла женщина и купила целую партию твоих фруктовых булочек! – восклицает он. – Когда будет готова новая?

Я была шокирована больше, чем кто-либо, узнав, что мои кулинарные творения стали столь популярными в городе. Большую часть жизни я питалась готовой разогретой едой, и никто даже представить не мог, что я буду печь безглютеновый лимонно-миндальный бисквит. Сегодня это лишь одно блюдо из моего репертуара.

– Булочки готовы, – отвечаю я, перекладывая их в миску и помещая ее в кухонный лифт. Закрываю дверцу. Нажимаю на кнопку. Вуаля! Внезапно случается это. Кровь брызжет на кухонные поверхности, собирается в лужи на полу. Я зажмуриваюсь, пытаясь отогнать от себя воспоминание.

«Хорошо, что дальше?» – говорю я сама себе, надеясь, что так смогу оставаться в настоящем моменте. Хватаю миску и приступаю к приготовлению своего фирменного вишнево-миндального торта.

Начинаю взбивать сливочное масло с сахаром. Мне нужна легкая и пушистая текстура. Смесь комкуется и прилипает к ложке, словно грязь. Счищаю ее указательным и большим пальцами и снова мешаю. Делаю круговые движения ложкой, взбивая смесь.

В подвале я выпекаю с 08:00, когда началась моя смена. Лицо покрыто слоем муки. Тесто засохло в уголках ногтей. Этажом выше все тоже чем-то заняты. Местные жители приходят и уходят, забирая с собой кусочек любимого торта. Они заглядывают в кафе, чтобы выпить утреннюю чашку кофе и обсудить последние новости. Сафрон-Уолден – оживленный торговый городок, где слухи распространяются со скоростью света.

Правда, я – это единственный секрет, о котором никто не знает.

Мне нужно поскорее поставить свое вишнево-миндальное творение в духовку. Одно за другим я разбиваю четыре яйца в миску и перемешиваю. Воспоминание снова накатывает на меня, словно приливная волна. Внезапно я вновь оказываюсь там, в кухне промышленного масштаба в недрах тюрьмы…

Длинные хромированные рабочие поверхности были заставлены тарелками с обедом. Белый сухой багет с начинкой из куриного мяса, листа салата, огурца и чего-то очень подозрительного, что двигалось по салату. Желтая лампа на потолке мерцала, и этого было достаточно, чтобы свести человека с ума. Ее должны были заменить не раньше, чем через год. Я взглянула на свое отражение в серебристой тележке, которую мы заставляли тарелками и возили по корпусам. Я выглядела изможденной. У меня под глазами были синяки из-за многих долгих смен.

– Готовы, дамы? – спросила я. Слева от меня была женщина, осужденная за поджог и покушение на убийство, а справа – женщина, оказавшаяся в тюрьме за жестокое обращение с детьми. Современные кухонные помощницы.

Все случилось в мгновение ока, причем в буквальном смысле. Я давала указания Джейн Финч, а уже через секунду ей рассекли щеку. Мне казалось, будто все происходит в замедленной съемке. Сначала крови не было, кожа просто разошлась, обнажив бледно-розовую плоть и вены.

Джейн прикоснулась к лицу и спросила:

– Что это?

Я даже не успела бы ответить, кровь уже хлынула на стол. Она была повсюду.

Женщина уставилась на свои красные пальцы, ее тело задрожало. Глаза были выпучены от страха и шока. Я думала, что она сейчас потеряет сознание.

– Что происходит? – прошептала она.

Невредимая половина ее лица стала белой, как снег. Кровь брызгала по рабочей поверхности, заливая бутерброды.

– Господи! – воскликнула она. – А-а-а!

Джейн разразилась пронзительным криком. Один из надзирателей нажал тревожную кнопку на стене, а мы с другим надзирателем набросились на Кэрри Уэббер.