Средиземье. Путь Майара (СИ)

Следуя подсказкам Воеводы, я зашел с восточной стороны, положил руки на камень и заглянул в него. Две маленькие золотистые искорки, казалось, жили своей, непонятной и чудесной жизнью. Они танцевали в изящном танце друг с другом, и не обращали внимания на мои потуги.

- Представь, что твои руки проникают в камень, хватают искорки и располагают их так, как надо, - подсказал Мардиль.

Я попробовал. Не сразу, но у меня начало получаться. Искорки прервали свой танец, замерли, и казалось, готовы подчиниться. Я словно увидел луч, который набирая силу, приготовился сорваться на запад, к другому палантиру.

- С первого раза мало кто может подчинить палантир,- заметил Мардиль. - Но ты, похоже, сможешь. Я вижу, что камень просыпается. Остановись, а то нам придется общаться с Королем и объяснять ему, зачем мы использовали камень.

- Хорошо, - я с сожалением ослабил волю, и отвел взгляд от камня. Жаль, что не получилось посмотреть на его способности.

Впрочем, кое-чего я достиг. Я почувствовал и понял, как активировать палантир. И ощутил исходящее от него магическое излучение. Более того, запомнил его. Похоже, то, что со мной произошло в Горнилах Мощи на Ородруине, каким-то образом усилило мою чувствительность, и теперь я мог ощущать некоторые магические вещи в пространстве.

* * *

Ночь. Колдовское заклятие пало на Минас-Итиль. Черная злоба и мстительная радость чувствовались в нем. Я воспринимал вражеское волшебство, как мрачную тучу, опустившуюся на крепость и накрывшую всех её жителей.

Подавляя волю, лишая сил, энергии и мотивации, заклятье притупляло бдительность, и усыпляло людей...

Тяжким усилием я стряхнул с себя колдовское наваждение. Надо поднимать воинов!

Впрочем, заклятие подействовало не на всех. Я услышал громкие крики Воеводы Мардиля - он отдавал приказания.

Не до конца очнувшиеся, еще плохо соображающие, воины бежали к Восточным воротам - туда, где слышался шум боя, выкрики и проклятья.

Мы с Гресом, и остальными парнями его десятка, подбежали в числе первых.

Восточные ворота оказались открыты, а их стража перебита. И поток вражеских воинов, словно вода, прорвавшая плотину, уже 'втекал' в крепость. На наше счастье, орки не смогли удержать дисциплину, а стали разбегаться по ближайшим улицам, убивать, грабить, жечь...

Я выхватил Энсал и врубился в первую жилистую шею. Принял вражеский удар на щит, перестроился, и поразил врага в коленную чашечку.

Площадка перед воротами наполнилась людьми. Гондорцы собрались, и единым строем ударили во врага. Капитан Мардиль, отдав несколько приказов, опустил забрало, перекинул из-за спины меч и с радостным криком вступил в бой.

Я последовал за ним. Что ж, момент истины, кто - кого? Оркам кто-то открыл ворота, но это не значит, что они уже победили.

Рубка у ворот продолжалась с попеременным успехом больше часа, накатываясь и откатываясь, как морская волна.

К тому момент стало ясно, что в других местах штурм отразили. Теперь у противника остался единственный шанс на успех - ворота.

Здесь стояли насмерть самые стойкие враги. А позади них, буравя ночную темноту, нагоняя ужас на простых гондорцев, вопили назгулы.

Через некоторое время гондорцы стали одолевать. Мы сумели выдавить противника под воротную арку. И здесь, в тесноте, численное преимущество уже не могло им помочь. Вперед выдвинулись тяжелые латники с массивными щитами. Под их прикрытием дрались копейщики и мечники.

Мардиль вышел из боя, осмотрелся и приказал всем свободным подниматься на стены. Брать луки и сверху уничтожать врагов.

К тому времени посветлело. Восток окрасился светлыми цветами.

И когда, казалось, что победа уже близка, среди врагов появились назгулы. Три высокие фигуры, в полных доспехах, в развевающихся черных плащах, вступили под воротную арку.

И гондорцы словно потеряли веру в себя, свои силы, и позабыли свой долг.

Насгулы вопили, нагоняя ужас и буквально выкашивая людей своим оружием.

В середине находился Король-кольценосец, я сразу почувствовал, что это он. Намного выше двух метров, он кажется незыблемым и непоколебимым, словно утес. Стрелы бессильно падают вокруг него, не в силах причинить вредя.

Удушающая аура страха и паники, казалось, охватывает все пространство.

На левой руке у ангмарца висит тяжелый, треугольный щит. А в правой он держит моргенштерн, и неотвратимо, одним за другим сокрушает противников и продвигается вперед.

Его братья-кольценосцы, по бокам действуют с чуть меньшим искусством и умением. Люди, теряя одного за другим, отходят, оставляя уже практически отбитые ворота.

Орки позади назгулов глумливо и восторженно кричат. А на людей словно опустилась пелена сомнения и уныния. Руки с трудом держат оружие, а головы все чаще поворачиваются назад, ища возможность для бегства.

И тогда вперед выступил Мардиль. Переборов сомнения он встал прямо напротив назгула и грозно поднял меч.

Раздался смех - удивленный, презрительный. Главный назгул смеялся над глупым героизмом капитана.

Закричав, назгул пошел в атаку.

Битва замерла, все опустили оружие и смотрели на поединок двух лидеров.