Читаем Средиземноморская одиссея капитана Развозова полностью

За это время фрегат «Венус» перехватил еще два судна с грузом, и 3 июня из-за крепкого противного ветра фрегат укрылся в Скиро. Откуда «Венус» взял курс на Тенедос. Ветер начал свежеть, синева неба поблекла, приняв сиреневый оттенок. У горизонта появились облака — верный признак перемены погоды. И действительно, к ночи ветер сменил направление и усилился. Наконец, ветер стал устойчивым и довольно сильным. Экипаж обрасопил реи и привел паруса к ветру. Фрегат устремился вперед и 7 июня прибыл на Тенедос.

Новый султан Мустафа решил взятием острова Тенедос отбросить русскую эскадру от Дарданелл и снять блокаду. Вице-адмирал Сенявин, предполагая выход турецкого флота из пролива, отдал на случай сражения следующее распоряжение:

«…Сделать нападение следующим образом: по числу неприятельских адмиралов, чтоб каждого атаковать двумя нашими назначаются корабли: Рафаил с Сильным, Селафаил с Уриилом и Мощный с Ярославом. По сигналу № 3 при французском гюйсе, немедленно спускаться сим кораблям на флагманов неприятельских, и атаковать их со всевозможною решительностью, как можно ближе…

Если неприятель под парусами, то бить по мачтам, если же на якоре, то по корпусу.

Ни в каком случае не отходить далее картечного выстрела. С кем начато сражение, с тем и кончить или потоплением или покорением неприятельского корабля…

Надеюсь, что каждый сын отечества почтится выполнить долг свой славным образом.

Корабль Твердый. Дмитрий Сенявин»

10 июня 1807 года турецкая эскадра начала сниматься с якоря. Из Дарданелл вышли восемь кораблей, пять фрегатов, два шлюпа и два брига. Неприятельские корабли при свежем северном ветре весь день лавировали против пролива и к вечеру бросили якорь у острова Имбро.

На следующий день наш флот, одевшись в полотно парусов, снялся с якоря, отошел от Тенедоса и за тихостью ветра стал на якорь у островков Маври.

После того как 12 июня вышли из Дарданелл два турецких корабля, два фрегата и присоединились к своей эскадре, у капудан-паши Сеид-Али стало десять линейных кораблей, семь фрегатов, два шлюпа и два брига. Этот флот располагал 1196 пушками против наших 754 орудий.

14 июня наш флот, при благоприятном ветре построившись в две колонны, пошел к острову Имбро и стал на якорь между островом и матерым европейским берегом, оставив «Венус» и «Шпицберген» под парусами для наблюдения за неприятелем.

Следует сказать, что течение всегда идет из Дарданелльского пролива в Архипелаг, и, следовательно, русским кораблям, стремившимся в пролив, оно не помогало. Дувшие с южных румбов ветры, для наших кораблей попутные, — всегда слабые. Постоянные же сильные северные ветры для русских кораблей, идущих в проливы, наоборот, — противные.

Чтобы отрезать турецкую эскадру, надо было зайти от севера, отрезать турок от их крепостей и заставить дать сражение на море. С этой целью эскадра вице-адмирала Сенявина по южной стороне обошла Тенедос, влево оставили Лемнос и подошли к западной оконечности Имбро — острова, лежащего к северу и выше Дарданелл. Ветер дул постоянный в северной четверти. Эскадра должна была лавировать в северной стороне острова.

15 июня турецкая эскадра вместе с гребным флотом, на который были посажены войска, подошла к Тенедосу и высадила на него десант около семи тысяч человек. Пользуясь отсутствием нашей эскадры, они громили корабельными пушками крепость, которая с храбростью давала отпор, хотя защитникам не хватало снарядов и пороха. 17 июня наша эскадра, не обнаружив турецкий флот у Дарданелл, при благополучном ветре спустилась к Тенедосу. Турецкая эскадра, едва завидев приближавшуюся нашу эскадру, спустившись по ветру, стала держаться как можно ближе к южной стороне Тенедоса.

Главнокомандующий вице-адмирал Сенявин узнав от капитана фрегата «Венуса» капитан-лейтенанта Развозова, посланного вперед флота, что крепость, оставшаяся без снабжения, не сможет и двух судок продержаться, приказал всей эскадре спуститься к Тенедосу.

После этого, пытаясь избежать боя, неприятельский флот вышел из-за Тенедоса и, поворотив у Анатолийского берега, удалился на «вест». В это время наши гребные суда под прикрытием «Венуса» и «Шпицбергена» отвезли в крепость все нужное из боеприпасов и продовольствия. Турки вновь пытались атаковать, но атака захлебнулась.

Вице-адмирал Сенявин принял решение идти навстречу неприятелю. 18 июня рано поутру наша эскадра из десяти кораблей снова пошла к Дарданеллам. Фрегат «Венус», бриг «Шпицберген» и два греческих корсара были оставлены на помощь крепости возле Тенедоса. Вот почему «Венус» не участвовал в Афонском сражении. Турки же, около семи тысяч войск, при поддержке артиллерии, имея господствующее положение на высотах острова, обстреливали город. Укреплений в городе не было, и его защитникам, среди которых находился офицер фрегата «Венус» мичман Броневский, приходилось туго…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Виктор  Вавич
Виктор Вавич

Роман "Виктор Вавич" Борис Степанович Житков (1882-1938) считал книгой своей жизни. Работа над ней продолжалась больше пяти лет. При жизни писателя публиковались лишь отдельные части его "энциклопедии русской жизни" времен первой русской революции. В этом сочинении легко узнаваем любимый нами с детства Житков - остроумный, точный и цепкий в деталях, свободный и лаконичный в языке; вместе с тем перед нами книга неизвестного мастера, следующего традициям европейского авантюрного и русского психологического романа. Тираж полного издания "Виктора Вавича" был пущен под нож осенью 1941 года, после разгромной внутренней рецензии А. Фадеева. Экземпляр, по которому - спустя 60 лет после смерти автора - наконец издается одна из лучших русских книг XX века, был сохранен другом Житкова, исследователем его творчества Лидией Корнеевной Чуковской.Ее памяти посвящается это издание.

Борис Степанович Житков

Историческая проза
О, юность моя!
О, юность моя!

Поэт Илья Сельвинский впервые выступает с крупным автобиографическим произведением. «О, юность моя!» — роман во многом автобиографический, речь в нем идет о событиях, относящихся к первым годам советской власти на юге России.Центральный герой романа — человек со сложным душевным миром, еще не вполне четко представляющий себе свое будущее и будущее своей страны. Его характер только еще складывается, формируется, причем в обстановке далеко не легкой и не простой. Но он — не один. Его окружает молодежь тех лет — молодежь маленького южного городка, бурлящего противоречиями, характерными для тех исторически сложных дней.Роман И. Сельвинского эмоционален, написан рукой настоящего художника, язык его поэтичен и ярок.

Илья Львович Сельвинский

Проза / Историческая проза / Советская классическая проза