Средневековая Англия. Гид путешественника во времени

Военные турниры, проводимые в Шотландии, имеют одно важное отличие от настоящего боя. Убийство противника — это часть соревнования. Герольды после турнира выдают призы тем из выживших, кто выступил наиболее достойно, так что обстановка действительно похожа на спортивные состязания. Впрочем, о военном турнире, проведенном 27 марта 1351 года, такого не скажешь. Тридцать английских и бретонских рыцарей и эсквайров вышли против тридцати французских и бретонских рыцарей и эсквайров в большом бугурте. Девять из тридцати англичан погибли. На основе такой статистики можно сказать, что военные турниры — единственный вид спорта, где вероятность гибели выше, чем в русской рулетке. Но вооруженная схватка, где люди пытаются друг друга убить, всё-таки обычно называется «войной». Этот бугурт вошел в историю как «Битва тридцати». Между спортивным военным турниром и реальным международным военным конфликтом — очень тонкая грань. Вся разница в том, выдают ли призы за хорошее выступление.

Мирные турниры, на которых копья затуплены, редко заканчиваются смертью участников. Иногда рыцарь ломает шею, упав с лошади, или рвется ремень на его шлеме, или копье находит брешь между двумя пластинами брони, но по большей части травмы ограничиваются серьезными ушибами, потерей крови и переломами. Так что турниры — веселые мероприятия. На них ходят огромные толпы зрителей. Люди флиртуют, роскошно едят, обильно выпивают и смотрят, как сражаются чемпионы-аристократы. Когда весной 1390 года состоялся большой турнир в Сент-Энглвере, многие англичане переправились через Ла-Манш просто для того, чтобы посмотреть на это. В течение сорока дней три французских рыцаря принимали вызовы иностранцев — англичан, испанцев, немцев, венгров и богемцев — и побеждали, несмотря на то что им пришлось сражаться с более чем сотней чужеземных рыцарей, причем у некоторых из них копья не были затуплены. Естественно, все трое получали в этом удивительном неравном бою травмы, и им давали время на отдых, но все трое выжили. Королевство Франция очень радовалось их успеху на крупнейшем международном спортивном соревновании столетия.

Охота с собаками и соколами

Аристократы спокойно пускают простолюдинов на свои турниры, но вот на охоту — никогда. Охота — это одно из любимых времяпрепровождений богатых людей, и эта привилегия тщательно охраняется. Все леса, имеющие собственные имена, являются охотничьими угодьями короля. Хотя Лесная хартия позволяет лордам убить одного — двух оленей, проезжая через лес, на остальных англичан она не распространяется. Любого простолюдина, который убьет королевского оленя, ждет огромный штраф. То же касается и угодий лордов. Если король подарит одному из лордов охотничьи угодья, по сути, это значит, что лорд получает в свое распоряжение частный лес, в котором может охотиться на косуль, ланей и благородных оленей. Если же король дарит лорду только «свободный участок», то ему разрешается держать охотничьих собак, но охотиться можно только на лис, зайцев, кроликов и фазанов, а не на оленей и кабанов.

На охоту тратятся огромные деньги. В 60-х годах XIV века Эдуард III тратит примерно 80 фунтов в год на содержание охотничьей своры и жалования охотников, которые ими занимаются. В его своре от пятидесяти до семидесяти собак; лорды держат вдвое, а то и вчетверо меньше собак, но их содержание всё равно обходится недешево. Особенно из-за того, что леди-аристократки тоже любят охотиться и часто охотятся вместе, так что своры часто приходится возить по стране. Тратиться приходится на еду, охотников, укротителей и перевозку. И, естественно, на самих собак: борзых, мастифов, аланов (самых тяжелых и свирепых), спаниелей (которых так назвали из-за якобы испанского происхождения), сеттеров и лаймеров (гончих). Стоит еще и добавить затраты на всякие безделушки вроде серебряных ошейников для любимых собак и посеребренных охотничьих рожков. Даже охотничьи костюмы дороги. В 1343 году король купил зеленую турецкую ткань, чтобы пошить туники и куртписы для одиннадцати графов и рыцарей, сопровождавших его на охоте, а также багровую турецкую ткань для своей матери, жены и еще четырех леди, тоже участвовавших в охоте, и турецкую ткань на туники пятнадцати эсквайров, которые сопровождали их.