Средневековая Англия. Гид путешественника во времени

Само духовенство делится на две категории. Архиепископы и епископы управляют белым духовенством — священниками и другими церковниками, которые живут в мире и служат мирянам. Черное духовенство по большей части находится вне их юрисдикции и подчиняется главе монастыря и главам своих орденов. Монахи и каноники отрешаются от мира, чтобы жить в созерцании и молитве за закрытыми дверями аббатств и малых монастырей. Так же поступают и женщины — монахини и канониссы. Монахи нищенствующих орденов выходят в мир, чтобы проповедовать, но вот монахини францисканского (их называют «клариссинками») и доминиканского орденов живут в монастырях.

Один из вопросов, который неизбежно у вас возникнет во время путешествий по Англии, — если монахи действительно отрешились от мира и проводят дни в созерцании и молитве, почему вы их встречаете повсюду и в таких количествах? Ответ — монастырские дела. Аббаты и приоры обязаны посещать собрания своих орденов; многие аббаты и несколько приоров даже заседают в парламенте. Другие монахи покидают монастыри, чтобы приобрести необходимые вещи — в частности, рукописи для переписывания — или обменяться новостями. Но подавляющее большинство «монастырских дел» — это осмотр владений аббатства. Монаху в чосеровском «Рассказе шкипера» аббат разрешает ездить где угодно, чтобы «собирать для ордена доходы и выяснять причины недорода». Некоторые монастыри держат обширные пахотные угодья на юге Англии. Большие бенедиктинские монастыри вроде Гластонбери и Вестминстерского аббатства имеют доходы более 2000 фунтов, а в урожайный год — и все 3000. Доходы большинства аббатств составляют от 30 до 300 фунтов[15].

Состав духовенства в Англии весьма разнообразен. Кроме всех вышеперечисленных священнослужителей, в семистах богадельнях и часовнях страны служат сотни капелланов и священников. Сложив все вместе, вы поймете, что «те, кто молятся», практически так же богаты и многочисленны, как «те, кто сражаются». К 1348 году в Англии около 650 монастырей (в 350 живут монахи, в остальных 300 — регулярные каноники). Кроме них, есть еще около 200 мужских монастырей и 150 женских, так что всего в стране почти тысяча религиозных домов. Прибавьте к этому богадельни, в каждой из которых служат капелланы и другие церковники, около 10 тысяч приходских священников, а также неизвестное число религиозных отшельников, личных духовников, певчих, исполняющих заупокойные мессы, университетских богословов и священников, служащих в женских монастырях, и получите не менее 30 тысяч человек, для которых религия — дело всей жизни. Поскольку монахом или священником можно стать только по достижении восемнадцати лет, это означает, что более двух процентов всех взрослых мужчин Англии — священнослужители.

Те, кто работают

Вы, наверное, подумаете, что третьему сословию определение дать легче всего. «Те, кто работают» — крестьяне. Какая тут еще может быть иерархия? Но вы ошибетесь. Среди крестьянства градаций богатства и статуса чуть ли не больше, чем у аристократов и церковников, вместе взятых. Статус свободного землевладельца (франклина) или йомена, у которого есть целая виргата (30 акров) и собственная упряжка из восьми волов, намного выше, чем у виллана (крепостного), который обязан служить помещику, а на собственные нужды у него есть всего один — два акра. Если дочь землевладельца выйдет замуж за младшего сына джентльмена, то его статус еще поднимется. Если его семья снабжает служителей поместья, например мажордома, — это тоже влияет на статус в лучшую сторону. Идея, что все крестьяне тянут лямку вместе и их общественное положение и состояние одинаковы, — современный миф.

Даже то, существовала ли некая группа людей, которую называли «крестьянами», — уже большой вопрос. Для помещика такая группа существует: ему не важно, богаче ли один из его крестьян другого, — важно, что все они арендуют у него землю. Однако само слово «крестьянин» (peasant) в тот период не используется. Если вы спросите крестьянина, крестьянин ли он, он, скорее всего, почешет в затылке и поинтересуется в ответ: «О чем вы вообще?» Клерки называют его и его собратьев либо rustici («сельские жители»), либо nativi («родившиеся в неволе»), либо villani («крепостные».); но сами крестьяне не называют друг друга rustici, к тому же не все крестьяне — крепостные. Индивидуальность им придают не сходства, а различия. Прежде всего они задают вопросы: «Откуда ты? Сколько у тебя земли? Ты владеешь каким-нибудь ремеслом? Ты умеешь играть на музыкальных инструментах? Ты родился в законном браке или нет?» И, пожалуй, самый важный из всех вопросов о статусе: «Ты свободный?»