Средневековая история - 4. Изнанка королевского дворца

У него теперь целый кулак медяшек! Больше, чем на пальцах руки, даже может, двух рук! И дядька не обманул, даже больше дал... и Толстяка прибил... хороший тип. Полезный.

Мальчишка независимо вытер нос.

- Вы это, если понадоблюсь, - спросите Мурзика.

- И ты поможешь?

- Что ж не помочь - за деньгу? - Мурзик старался выглядеть солидно.

Ганц сделал вид, что думает. Хотя все уже решил для себя.

- А ты знаешь, мне как раз нужен десяток ребят для хорошего дела.

- Какого дела?

Мурзик старался смотреть независимо.

- Тут есть где пожрать? И я тебе расскажу... платить буду - не обижу.

- Я на все подряд не согласный, - поспешил предупредить Мурзик.

- А я тебе все и не предложу, - усмехнулся Ганц. - Так есть?

Мальчишка задумался - и кивнул в сторону.

- 'Копченый кальмар'. Ничего так жратва...

Мужчина кивнул.

- Показывай.

В 'Кальмаре' воняло так, что становилось ясно - коптили его уже дохлым. И основательно разложившимся. Но Мурзик такие мелочи не замечал. А Ганцу тоже было наплевать.

Он вербовал первого из 'отряда Шерлока Холмса'. Или, как спустя какое-то время назовут его мальчишек 'тримейн-отряда'.

В течение недели за еду и несколько медяков в месяц, было завербовано порядка тридцати таких мальчишек. И работать они собирались не за страх, а за совесть.

Сеть начала формироваться.

***

Лиля тоже не теряла времени. Теперь ее атаковал пастер Воплер.

Идея книгопечатания плотно засела в уме мужчины. И он пошел по своим пастерским организациям. А поскольку ходил он с несколькими отпечатанными листками и всем говорил, что это дело - на благо церкви - очень скоро его позвали к альдону.

Помариновали, конечно, в приемной, но результат того стоил.

О Лилиан Иртон уже сплетничали, альдон уже стал свидетелем ее 'подвига' и печатная страница вполне вписывалась в складывающийся образ.

Но Воплера он принял неблагосклонно. Пусть не расслабляется.

Альдон Роман был сыном безземельного дворянина. Пробиться наверх ему стоило и крови, и денег, и изворотливости... и сейчас он внимательно рассматривал печатную страницу.

- Что это такое?

- Светлейший, это бумага.

- Бу...ма...га?

- Да. Ее сиятельство нашла рецепт, как получать это из самых простых растений.

- И для чего она?

- Светлейший, графиня сказала, что это - для церкви.

И Воплер, выложив еще несколько страниц на стол, пустился в объяснения.

Мол, рукописных книг мало. И они дороги. А эти приспособления позволят обеспечить книгами самые захолустные храмы. А кроме того - можно ведь делать и картинки с поучениями... и церковь могла бы заняться этим, графиня не настаивает на монополии, даже наоборот... она готова отдать права или Эдоарду или альдону...

Роман слушал внимательно - и прикидывал.

Действительно, это могло бы быть весьма полезно. Но просто так соглашаться на нечто неизвестное?

Нет, надо подумать... хорошенько подумать.

Лиля действительно не претендовала на лавры книгопечатника. По здравом размышлении она поняла, что если будет распыляться на все подряд - толку не будет. Ее дело медицина?

Вот и будем.

Но тут есть такая засада. Чтобы заниматься медициной (гильдия докторусов тоже не зря хлеб ест и любого новатора загрызет) надо иметь деньги и крышу.

Деньги?

Ну, если она направит в нужное русло производство в Тарале - о деньгах можно не беспокоиться. Еще ее внуки будут на брюлики в орешки играть.

А крыша?

Эдоард ее обожает за одну подзорную трубу. А ведь она и еще что-нибудь вспомнит. Сколько знает человек, который не просиживает целый день, играя в компьютерные игрушки?

Много.

И даже из тех же игрушек можно взять пласт информации.

А вот второй ее крышей будет церковь. Лиля серьезно подумала о книгопечатании - и поняла, что либо церковь и государство схлестнутся в кровь на этой делянке - либо мирно поделят территорию при ее посредничестве. А графиня будет иметь одобрение с двух сторон и свой скромный процент. Двадцать процентов ее вполне устроят. Технология-то примитивна. И все будут довольны.

Государство будет печатать свое, церковь - свое. А Лилиан Иртон посреди всего этого безобразия будет тихонько пробивать учебники по медицине и детские книжки. Известно же, что в схватке льва и тигра побеждает обезьяна, которая наблюдает за схваткой. Ну или как-то так.

А значит - сядем на попу и будем обезьянить.

Так что когда пастер Воплер принес Лиле известие от альдона, женщина приняла это спокойно.

Поговорим. Только этикет в памяти освежим.

***

И вот Лиля вступала в святая святых.

Альдоны жили в храмах. И этот конкретный изволил обитать в главном храме Лавери.

Здесь по воскресеньям проводились парадные службы, здесь хранилась церковная казна и поговаривали, что здесь же, в подвалах находились темница и пыточные.

Лиля подумала и решила обезопаситься.

Честно сказала Алисии, куда и зачем идет. Написала письмо и даже попросила Ганца Тримейна рассказать все королю, если на нее случайно упадет перелетный кирпич. Мало ли?

Лиле было страшно. И неудивительно.