Средневековая история. Домашняя работа

– Распоряжусь. – Лиля кивнула. – Завтра же вам дадут смолу. Вы кстати к обеду. Я так понимаю, ты с отрядом?

Эрик кивнул:

– Да, ваше сиятельство.

– Вот. Полагаю, на кухне вас накормят?

– Благодарствую, ваше сиятельство!

– Это я вас благодарю за службу. – Лиля улыбнулась. Эрик развернулся и вышел. На приглашение к столу он не рассчитывал – этикет. Но барона надо было напугать. А поесть, это и на кухне можно. Не страшно. Готовят сейчас хорошо для всех, а не только для графини.

Барон Донтер проводил Эрика ошеломленным взглядом.

– Ваше сиятельство?

Но вместо Лили ответил Лонс:

– Барон, ну вы же понимаете, что в замке должна быть своя дружина.

– Вирмане?!

Таким тоном праведный христианин мог бы возопить «Черти рогатые»?! Лонс развел руками.

– Госпожа графиня – слабая хрупкая женщина, сами понимаете, если супруг приказывает, она не смеет ослушаться.

Лиля чуть в ладоши не захлопала. А то ж! Супруг приказал! Лонс, конечно, знал правду. Но где сказано, что граф вирман нанял? Нигде! Он просто приказывает, а она слушается. А впечатление…

Светская беседа. Барон вежливо покивал. Мол, если супруг приказал, да попробовала бы жена не исполнить… И разговор вернулся обратно на тему природы и погоды.

Пятеро свитских барона на кухне чувствовали себя королями. Щипали служанок, жрали все что хотели и похабно шутили.

Продолжалось это ровно до появления вирман. Десяток качков в боевых доспехах, во главе с Эриком произвели такое впечатление, что у одного из прихлебателей из открытого рта вывалилась куриная нога. Эрик улыбнулся. И чего все так боятся его улыбки? Подумаешь, зубы слегка сточены и парочки нет. Так выбили… бывает! Чай на море, не в постели!

– Доброго здоровья!

– И вам, – прокашлялся один из свитских.

– Да, и нам тоже.

Шутить, щипаться и смеяться уже никому не хотелось. Разве что Эрику. Но он благородно сдержался. И просто попросил покормить и его и парней. Что было тут же выполнено с большим удовольствием.

Барона проводили через три часа. Ужравшегося в зюзю. В карете. Но Лиля бы и побольше отдала, лишь бы он убрался. И в хорошем настроении.

Впрочем, на возвращение кареты она надеялась. И о возвращении барона подозревала. Припрется. И еще как… каз-зел!

Помахав платочком вслед свитским и карете, Лиля высморкалась (а то что ж – зря доставала?) и повернулась к Лонсу:

– Шевалье, моя благодарность. Вы меня сегодня очень выручили.

– Ваше сиятельство, это такие мелочи… Так должен поступать каждый мужчина.

Лиля раскланивалась, Лонс тоже. Но друг друга они поняли.

«С меня причитается».

«Сочтемся».

Вслух слова не прозвучали. Но Лиля умела быть благодарной. А Лонс собирался быть полезным.

Два хороших человека всегда могут договориться.

Получив письмо от Тариса Брока, Август буквально взвыл.

Покушение?!

Лиля живет в кошмарных условиях?! Но ведь раньше…

Августу понадобилось ровно пять минут, чтобы понять – раньше его люди ездили в Иртон вместе с графом. А Лилюшка…

Тихая, домашняя девочка, родной ребенок, доченька от любимой жены. Конечно, она и слово боялась сказать при супруге!

Да и письма, наверное, он читал?!

Первым желанием Августа было пойти во дворец и нажаловаться королю.

Вторым – подумать головой. И чуть подождать.

Жаловаться надо на что-то, а не просто так, на основании трех строчек голубиной почты. Сначала получим письма дочки, выслушаем Брока, да и представителя его величество в Иртон послал.

Вот если все и правда подтвердится…

Погоди у меня, Иртон!

Я не граф. Но радость и счастье я тебе обеспечу. Ты у меня жене нижнюю юбку в зубах приносить будешь!

Август не сильно обманывался о мотивах зятя. Ему нужны были деньги и верфи. Чего уж там. И короне – тоже. Да и кто бы отказался от такого кусочка? Недаром посаженым отцом на свадьбе был сам король. И гарантом договора.

Да, Лилюшку Джерисон не любил. Но стерпится-слюбится, так? А если еще и дети пойдут, вообще замечательно. А тут…

Супруг ей пренебрегает.

Живет в кошмарных условиях.

И самое главное.

Покушение!

Да кому понадобилось убивать его доченьку?

Нет, нельзя пока пороть горячку. Брок скоро будет здесь, надо поговорить с ним, а потом уже и к королю. Дело-то серьезное.

Упоенный вусмерть барон Донтер пришел в себя только на подъезде к поместью. Лиля постаралась. Самогонка – вещь такая, если понемногу подливать в местное вино, запах почти не заметен. А по мозгам даст.

И качественно.

Служанки постарались. А вина барон выпил много. Так что сейчас сильно страдал похмельем.

Но графиню Иртон в этом не винил.

Наоборот – впечатление осталось положительное. Этакая домашняя курица. Учит дочь, вышивает цветочки и не лезет в мужские дела. Этот ее шевалье… управляющий, что ли?

Да, наверное.

И в то же время…

Управляющим раньше был Эдор. С которым барон кое в чем нашел общий язык. Но Эдора выгнали. Графиня?

Смешно!

В это барон поверить просто не мог. Сработала инерция мышления. Женщина – это прекрасное существо. Она создана, чтобы украшать жизнь, и должна быть милой, глупой. Лилиан Иртон отвечала этим канонам. Так что Клив не смог поверить, будто она угрожала сунуть Эдора пятками в камин.