Средневековая история. Тетралогия

Что-то вроде блаженной, но милостивой и справедливой. Почему так?

Причины были.

Первое — Лиля действительно улучшила быт деревни. Закупила посевное зерно — и все крестьяне смогли оставить себе урожай. Отменила барщину. Правда, вместо работы на поле, взяла другими работами. Но там сытно кормили и даже платили денюжку! Что вообще было неслыханным.

С одной стороны — скотину она по деревням не раздала. С другой — все местные коровы были покрыты быком. И хорошим. А от привезенной скотины…

Были указаны семьи, которые каждые два дня приходили на скотный двор замка — и получали кувшин козьего или коровьего молока. Тож, подспорье немалое. Хоть детей напоить.

Самых бедных графиня распорядилась подкармливать с замковой же кухни. Да, что-то невероятное там не давали. Но раз в пять дней привозили корзину с хлебом, овощами, рыбой… хватало к имеющемуся… в эту зиму никто не умрет с голоду.

За списки и пометки что кому крестьяне должны были сказать спасибо Ингрид и Лейфу. Это вирмане объездили все села, они же и рассказала графине, что кому необходимо. Но этого крестьяне не знали. И искренне благодарили добрую графиню.

Которая наняла девок-сирот прислугой в замок. И взяла в обучение швейному ремеслу девок из семей, где их и так было по пять-шесть… родители не успевали молитвы возносить за здравие графини. А что — плохо?

Ребенок в замке, сыт-обут, да еще и дело в руках, а им все лишний рот не кормить… да и раз в десять дней таких девочек отпускали домой на один день. И та, кто успешнее всего выполнил урок, приносила домой гостинцы. Так что старались девчонки не за страх, а за совесть.

А еще был новый храм.

И солеварня. И ловля-заготовка рыбы.

И работорговцы в этом году получили по носу. Не было ни изнасилованных женщин, ни украденных дочерей, ни убитых мужчин, ни грабежа… что весьма радовало крестьянские сердца.

С другой стороны — две деревни лишились старост, так ведь за дело…

Тут уже постаралась Эмма, распустившая по замку самые достоверные слухи, а девочки, отпускаемые на выходные, передали их родным. И скоро все знали, что Эрк (негодяй какой!!!) был в сговоре с пиратами. А Фред вообще отравить графинюшку (да как коварно-то! когда от нее только-только польза для общества появилась! Злодей!!!).

Графиней все были довольны. И решили прийти к ней на суд.

Может быть и не решились бы, но тут дело было сложное, жертва была из одной деревни, ответчик из другой… так что лучше пусть господский суд, чем стенка на стенку.

Арт (а он и был зачинщиком всего этого дела) крепко подозревал, что рассудит графиня более-менее честно, а вот самосуда не одобрит. И полетят головы. С него ж первого — он же староста!

Так что стоило Лиле выйти во двор, как весь коллектив упал ей в ноги. И выбора у графини не осталось. Придется судить…

***

Судилище состоялось спустя двадцать минут в малой столовой. Которую ради этого слегка переоборудовали. Переставили стулья — и соорудили удобное место для Лилиан. Так, чтобы она казалась величественной. Зажгли свечи, задрапировали кресло (розовым, все равно ничего круче не нашлось) — и впустили наконец 'ходоков'.

Крестьяне сильно робели — и дело принялся излагать Арт.

Яблоновица и Ручейка.

Две деревеньки. От одной до другой три часа пути. Если верхом.

Вот и нашелся… ездок.

Так получилось. У Арта в Яблоновице жила симпатичная вдова. Трое детей, крепкое хозяйство, многие заглядывались. А сама вдова загляделась на парня из Ручейки.

А ведь это неправильно ж! Своих парней мало?

Как оказалось — мало. В итоге — лихой ездок стал гостевать чуть не каждую вторую ночь у своей зазнобы. Ну и попался.

Сначала ему хотели пересчитать кости.

Потом вдова начала орать, что бросится в ноги графине — и настроение толпы поменялось. И тут, как на грех, выступила еще одна девица. С заявлением, что беременна от 'ездуна'.

Вдова едва не разодрала ей лицо, но родители отбили.

И возник вопрос.

Чей мужик?

Ездок все отрицал, мол, к девке не ездил, не был, не участвовал…

Родители были возмущены до глубины души.

Вдова тоже — мол, тут самой едва хватает, а он еще к кому-то нацелился?

Одним словом — еще немного и деревни бы переругались насмерть. Поэтому решено было пойти к графине. Чтобы она выяснила кто, чего, кого, когда и даже какими методами.

Ну и вынесла решение.

Лиля только головой покачала. И принялась допрашивать всех по очереди.

Вдова — крепкая тетка лет тридцати пяти (значит, здесь ей на десятку меньше) клялась и божилась, что ездил парень только к ней. Но тут… она же с ним под ручку все время не ходила?

Может, к ней. Может и не только к ней.

Сам мужик, товарищ по имени Томми, достаточно симпатичный в свои сорок (тоже, небось, не больше тридцатки) не отрицал, что Мэри — вдова, ему нравится. Да, ездил. Да, втихую. Но в любой момент готов с ней под венец.

Девицу?

Не было! Не знал и не участвовал! Да на кой ему та селедка?

Лиля вздохнула. И принялась за девицу.

Та тоже боялась. Но держалась твердо. Он — и все тут. И никаких!

Лиля вздохнула.